– Они – женщины, Кармин. Даже если за каких-нибудь мужчин им и оскорбительно выходить замуж, они это сделают, потому что я так хочу.
– Они могут узнать, что здесь другие порядки.
– Но это не так! Серены здесь точно также продаются и покупаются каждые пять лет.
– Тогда парни здешнего императора уже наверняка пообещали нашим девчонкам кого угодно в обмен на защиту от посягательств на брачные обязательства.
– Ты мог бы выяснить это?
– Сейчас ещё нет. Но как только представится возможность… я… учти, я люблю вас всех одинаково, Тамиджи. Тебя настолько же, насколько и твоих братьев. Так что если я что-то узнаю, то сообщу сразу всем.
– Сволочь, – сразу вспыхнул яростью и разочаровался Тамиджи.
– Перестань, – попросил Кармин. – Все братья уже подумали о том, чтобы забрать сестёр. Просто при тебе вслух этого никто, кроме Дайдруса, не говорил. Честно говоря, я удивлён тому, что Дайдрус разоткровенничался. Скорее это его ловушка, чем предложение тебе союза.
И, не смотря на добродушное предупреждение, Тамиджи бросил злой взгляд и отправился обратно к братьям.
Похоже на то, что Дайдрус начал думать головой в новых направлениях. Прежде он особенно хорош был в подавлении восстаний – ему это нравилось. Но теперь, в новых условиях… его таланты к плетению нитей судеб могут оказаться опасны для всех вокруг. А Девайин как прежде считает, что всё под контролем. И пусть так думает и дальше. Если Дайдрус перерос его ещё в чём-нибудь, то старшему брату стоит понять это самостоятельно, на собственном опыте.
Кармин полетел к пределу Рашингавы, свободно выпущенный из лагеря. Да, летать над столицей запрещено, но никто здесь не ограничивает полёты над всей остальной землёй Бесцейна.
Да, верно, здесь все чистокровные алмазные варледи будут стоить чудовищных денег. Возможно, здесь никто и не сможет платить столько за брачный контракт с такими женщинами, и Эрик Бесцейн просто не знает, что с ними делать. Это наверняка так. Иначе бы Кармин даже в своей камере услышал бы шум свары из-за алмазных варледи.
А если бы местный властитель понизил цену на алмазных леди, то даже стоимость контракта с Леммай упала бы следом. Упала бы до нищенской цены. И Леммай продали бы какому-нибудь грубому и жестокому идиоту. Впрочем, семья и подруги Леммай могут завести её и в такую историю. Ради искупления ещё чего-нибудь.
Он так и не расспросил её о том, что она могла сделать против законов Рашингавы, чтобы потребовалось искупление. Он забыл обо всём.
Надо как можно скорее забрать её из предела Рашингавы.
Кармин дождался заката и появления герцога Нинио.
– Я точно видел на слепках Леммай. Она была в свите герцогини Дайиси! – выпалил Кармин, не успел герцог Нинио и рта раскрыть.
– В таком случае… следуйте за мной, – спокойно сказал Нинио и полетел к пределу.
Перед герцогом открывались резные золотистые деревянные и узорные металлические двери в покои леди: одна, другая, четвёртая, шестнадцатая.
Как вдруг Кармин вскрикнул от неожиданной радости – навстречу ему поднялась сама Леммай! Увидев его, она слегка улыбнулась и тут же сделала знак молчать им с герцогом Нинио. Последний вздыхал и качал головой, не сводя глаз с Леммай.
– Разбирайся сама! – шепнул Нинио Леммай и исчез.
– Жди меня ночью в самой густой траве возле предела, – тихо сказала Леммай Кармину. – Я приду.
– Скажи своё настоящее имя!
– Ещё рано его говорить. Улетай!
