– Номер, говорю, дай, – терпеливо повторил Андрей.
– А по лицу тебе не дать? – хмыкнула я.
А внутри все сжималось от того, как он сейчас на меня смотрит. Хищно, пристально. Будто я была его жертвой. Девчонки из моего класса на меня ошарашено таращились. И, если быть точной, не только они, но и добрая половина столовой.
На лице Василевского появилась усмешка. Он смотрел на меня, как на последнюю дуру.
– Девочки, – не сводя с меня взгляда, он обратился к моим подругам, – за соседний стол пересядьте.
– С какой это радости, Василевский? Ты кто такой, чтобы приказы здесь отдавать? – я уже начинала злиться. А внутри все дрожало от его присутствия. И я не понимала, то ли это страх, то ли что–то ещё… пока такое далекое и совсем не понятное.
Мои подружки – Лиза и Ирка безропотно выполнили просьбу Андрея. Особенно, когда увидели, как он им улыбнулся. Вот только глаза его оставались привычно холодными. Как у дикого зверя.
Теперь напротив меня вместо подруг сидел Василевский. Широко расставив локти на столе и наклонившись вперёд, он многообещающе ухмыльнулся. Я даже отодвинулась подальше, совершенно не зная, чего от него ожидать. Андрей заработал дурную славу в школе и об этом знали почти все. Только вот я, кажется, перешла ему дорогу, когда решила помочь Горохову.
– Я знаю все эти разводы, девочка, – скучающим тоном начал он. – Сначала вы все такие типа неприступные, а потом на шею кидаетесь – не стащишь. Давай, не ломайся, Лера Исаева.
– Откуда ты… – нахмурилась я.
А он продолжал, загибая пальцы:
– Одиннадцатый «Б», восемнадцать лет, живешь на Пушкина, ходишь на танцы по понедельникам и средам…
– Ты… – поднявшись из–за стола, возмущенно начала я, – откуда ты знаешь?! Ты следишь за мной что ли?
Андрей поднялся следом за мной, пренебрежительно усмехнулся.
– Я могу узнать все, что пожелаю. Когда мне это надо.
– Тогда и номер мой узнаешь сам, – буркнула я и, подняв рюкзак с соседнего стула, направилась к выходу из столовой.
– Узнаю, – донёсся вслед нахальной голос. – Я вообще–то ради приличия спросил.
Я ничего не ответила. Просто ушла, собирая на себе море любопытных взглядов. Вот же прицепился этот Василевский! Чего ему от меня надо? Нашёл новую жертву для издевательств? Ну, пусть только попробует сыграть со мной в свои дурные игры! Похоже, он еще не в курсе, что помимо хип–хопа я хожу на бокс!
Но, как оказалось, он не хотел мне мстить. И очень скоро мы с ним снова встретились.
***
Настоящее время. Андрей
Лера не изменилась. Пять лет прошло, а она все такая же острая на язык. Когда–то меня это в ней и зацепило. Если бы знал, чем это все закончится, сто раз бы подумал, прежде чем подкатывать к этой стерве.
И с какого вообще болта она так ведёт себя? Ещё и злится, хотя сама же когда–то все и разрушила. Я тогда впервые кого–то смог полюбить, ещё радовался, как дурак, что встретил не тупую куклу, а нормальную девчонку. В ее глазах всегда был целый океан искренности и доброты. Только вот, по итогу оказалось, что нихрена это не океан, а болото с чертями.
Хуже всего осознавать, что она тогда сделала аборт. Зато потом, как оказалось, родила от кого–то другого. Просто браво, *ля. С ума сойти, в башке не укладывается.
Я как следует затянулся и, наблюдая за морем, что виднелось за деревьями сада, выдохнул дым. Легче не стало. Ничего не забывается, сколько не пытайся. Сколько не меняй телок, перед глазами лицо той, которая когда–то растоптала меня, как лоха какого–то.
