После известия по радио об автомобильной аварии на государственной трассе, водитель открыл двери своего автобуса. Пассажиры, не сговариваясь, вышли из салона автобуса. Направили в сторону Ришон-ле-Циона, новый микрорайон которого было видно с места стоянки нашего автобуса из-за пробки во время аварии. Так что до ближайшего городского транспорта, чуть больше пяти километров ходьбы. В то время как мне предстояло идти пешком в Ашдод в три раза дальше. Причём идти в тридцати пятиградусную жару, без капли воды с собой в дорогу. У меня не было другого выбора.
Поэтому поспешил идти через мост над речкой, чтобы не задохнуться от запаха сероводорода. Заткнув нос пальцами, почти бегом сталь пересекать мост с вонючей, сероводородной речкой, тухлый запах которой пронизывал все моё дыхание. Так же мешал мне размышлять по существу происходящих событий. Меня поражало то, что рядом с таким запахом находятся поля и сады, на которых работают люди. Не задыхаются от запаха сероводородной смеси, как сейчас задыхаюсь, переходя мост.
Наверно, ко всему привыкают люди? Едва избавился от запаха сероводорода и поднялся от поймы вонючей реки на высоту государственной трассы, как сразу государственная трасса вильнула влево. Перед моими глазами открылась панорама аварии, которая имела ужасающий вид с многочисленными разбитыми автомобилями и с разбросанными металлическими трубами большого диаметра. Здесь, наверно, были многочисленные человеческие жертвы? Иначе, зачем сюда прибыли санитары скорой помощи на санитарных вертолётах и многих автомобилях скорой помощи? Зрелище, прямо как в фильме ужасов.
От места аварии до Ашдода идти через пустыню километров семь. Идти через пустыню очень опасно. Когда после аварии у нового моста через трассу возле Ришон-ле-Циона в 1994 году мне пришлось идти через пустыню до Ашдода километров десять с места аварии. Тогда едва ни сдох среди пустыни. Хорошо, что какое-то чудо, а также пещера с водой и съедобными плодами мха в небольшом оазисе среди пустыни спасли меня от неминуемой гибели.
Дважды такое чудо может не получиться. Идти сейчас через пустыню без воды при тропической жаре равносильно тому, что зажарить себя заживо. Надо мне идти другим путём. Сейчас от места аварии по трассе до Ашдода будет километров двадцать. Через семь километров от места аварии развязка автомобильной трассы возле Явны. Там есть кран с питьевой водой. Можно утолить жажду и набрать с собой в бутылки воды. Тара здесь валяется повсюду.
Так и сделал, как задумал. Когда через час добрался до автомобильной развязки, то была такая ужасная жара, хоть из куриных яиц на камнях жарить омлет. При такой жаре без воды можно сжарить омлет из собственных яиц. Под мостом автомобильной трассы два источника воды. Пожарный кран и обычный поливной кран к поливке газонов у моста автомобильной трассы. У них нет доступа к воде обычным людям. Однако кто живёт давно в Израиле, тот знает еврейские хитрости на Земле Обетованной. Мне понадобилось минут десять, чтобы за щитом автоматического электрического аппарата ночного освещения найти запасной ключ к воде обычного поливного крана.
К моему удивлению вода из крана потекла настолько холодная, что можно подумать обычную воду пропускаю через специальный аппарат с фреоном на охлаждение воды или через сосуд дюара с жидким азотом. Такой холодной воды никогда не встречал на Земле Обетованной. Мылся под струёй холодной воды под мостом до посинения при тропической жаре. Намочил на себе всю одежду. Набрал в пустые бутылки столько холодной воды, сколько мог унести в руках. Лишней вода не будет. Ведь топать мне при жаре до дома почти пятнадцать километров.
