На следующий день после похорон, к Лиле подошёл Олег и подсел на диван. С тех пор, как это произошло, он не говорил с ней об этом, даже не поднимал эту тему. Олег сидел возле жены, иногда поглядывал на неё, а Лиля продолжала смотреть какую-то передачу по телевизору.
– Лиля, как у тебя дела? – Наконец спросил Олег.
– Что это за вопрос? Как у меня могут быть дела? – Возмутилась Лиля.
– Я просто поинтересовался. Ты меня извини, что не говорил с тобой об этом раньше. Не умею я говорить на такие темы. Мне жаль Жанну, хорошей была женщиной.
– Да, спасибо.
Лиля выключила телевизор и вышла из комнаты.
– Давай поговорим, не уходи.
– Я иду готовить ужин, если хочешь, пошли на кухню.
На кухне Олег сел за стол, Лиля взяла нарезную доску, достала из холодильника лук и поставила их перед ним.
– Вот нож. Будем говорить и готовить суп одновременно.
Олег с секунду размышлял, но всё же взял в руки нож и начал мелко нарезать лук. Хоть и держал он правильно, но нарезать получалось крайне не уклюже, что Лиля иногда смотрела на руки мужа и корчила гримасу в испуге за его пальцы. Пока резал, он молчал. К концу он умыл красное лицо он слёз и сказал:
– Я хотел сказать, что Жанна была хорошей женщиной.
– Ты это уже говорил.
– Ну, то есть, мне жаль из-за того случая, когда я был пьяный, ну ты помнишь…
– О чём ты?
– Ну тот случай у них дома, когда ещё ты пришла потом…
– Не понимаю тебя. – Сказала Лиля и положила почищенный картофель в кастрюлю с холодной водой.
– Чего ты притворяешься? Помнишь же всё! Хочешь, чтобы я это вслух повторил? Ладно!
– Не умеешь ты извиняться.
– Ой, иди ты…
Олег сорвался с места и вышел из кухни. Лиля даже не взглянула в его сторону, она продолжила чистить картошку.
В кастрюлю полетели все ингредиенты для супа, и оставалось дождаться минут двадцать, чтобы суп приготовился. Олег вернулся на кухню и снова сел на то же самое место.
– Ладно. Извини меня за тот случай, когда я случайно ударил твою сестру в лицо. Я был пьяный. Мне очень жаль. – Проговорил Олег на одном дыхании не поднимая головы.
Он вышел из кухни. Лиля посмотрела вслед за мужем и тяжело выдохнула. Она расправила плечи, вытянулась во всю длину и пошла заваривать чай.
После ужина Алексей первым вышел из-за стола, за ним последовал папа, но Стасик задержался. Мальчик всегда кушал мамину еду с удовольствием, он первым начинал кушать и первым заканчивал. Если никуда не торопился идти играть, то часто просил добавку, потом мог несколько минут стоять и нахваливать мамину еду, а Лиля слушала с улыбкой до ушей. Но в этот раз было всё иначе. Стас как присел за стол, так перемешивал большой ложкой суп, набирал в ложку бульон и выливал обратно. Сначала он дул на бульон, будто бы суп жутко горячий, потом играл с маленькой морковкой в «поймайку», и мальчик несколько минут безуспешно ловил её. Мама сразу приметила странное поведение сына, но ничего не говорила, пока все остальные не ушли.
Она видела такую же скорбь в зеркале, что и на лице сына.
– Сынок, почему не ешь?
– Не хочу. – Ответил Стасик, но никуда не уходил.
– Чаю хотя бы попей. Вон и печенье есть.
– Мама, я не хочу!
Про болезнь тёти Жанны Лиля не рассказывала, потому что была уверена, что чёртова болезнь отступит, но, когда сестра померла, ей пришлось всё рассказать младшему сыну. С тех пор, он ходил подавленный и молчаливый. Когда мама сообщила ему плохую новость, он сильно удивился, но ничего не сказал. Во время похорон он ходил нахмуренный и задумчивый. На расспросы мамы он всегда отвечал лаконично и просто: «Всё хорошо, мам!». Но сейчас мама видела, что не всё хорошо.
