– Не повлияет. Может, даже пойдет на пользу, – сказала она.
– Ты думаешь? – тихо произнесла Юйлань.
– Да. Думаю.
Когда дверь за ними закрылась, Ван Цин от нечего делать покачал взад-вперед расслабленными руками, потом сел на почтительном, насколько позволял недлинный диван, расстоянии от Лун Аня. Он оставался все в той же позе и смотрел куда-то в противоположную стену, на которой висели многочисленные благодарственные письма Фа Линя в рамочках. Ван Цин нередко бывал в этом кабинете и читал их все. Единственными плохими отзывами о «Тысяче эпох» были те, где люди жаловались, что хочется делать это снова и снова, но деньги быстро заканчиваются. Фа Линь в ответ на это только плечами пожимал. Да, это дорого. Но делать «дешевые квесты», как он презрительно говорил, не в его правилах.
Волосы Лун Аня были в полном порядке, будто он не делал выпады с мечом на крыше так, словно мечтал приготовить из Ван Цина шашлык. Или успел причесаться и собрать хвост заново, несмотря на недомогание? Лицо его оставалось спокойным. Ван Цин усмехнулся себе под нос, подумав, что он выглядит так, словно вот-вот встанет и пойдет защищать диссертацию. Невозможный человек.
– Лун Ань, – позвал он, когда молчание слишком затянулось. – Как себя чувствуешь?
– Я в порядке.
Даже головы не повернул.
Ван Цин вздохнул.
– Ты, похоже, просто перетрудился. Так махать мечом – я еле успевал уворачиваться. Признайся, ты тренировался заранее? А чего меня не позвал? Если бы я знал, что нам придется сражаться на мечах, тоже подготовился бы.
– Я не тренировался, – опустив взгляд и так и не посмотрев на него, ответил Лун Ань.
Ван Цин передернул плечами под тяжелыми слоями одежд и размял шею. Увидел уже налившийся цветом синяк на тыльной стороне ладони. И обо что он так? Может, если воззвать к совести Лун Аня, он хотя бы взглянет на него? Снежная королева.
– Смотри, что ты натворил, – притворно жалостливым голосом произнес Ван Цин и сунул к его лицу правую руку. – Это все из-за тебя. Я пострадал. И ты разбил мой реквизит.
Лун Ань медленно отклонился и посмотрел на его пальцы.
– Это ты сам ударился об рукоять, когда вынимал меч из ножен, – произнес он, не изменившись в лице.
Ван Цин убрал руку и прижал ее к груди.
– Вот как? Этого бы не случилось, если бы ты так резко не начал нападать на меня. И все же, Лун Ань, что с тобой произошло, когда я уронил сосуд? Ты так сильно расстроился? Конечно, ты виноват, но у Фа Линя куча реквизита. Да и денег у спонсоров явно много. Один костюм на мне стоит дороже, чем аренда моей квартиры за пару месяцев!
– Дежа вю.
– Чего? – Ван Цин развернулся к нему всем корпусом и уперся локтем в колено, уронив в ладонь подбородок.
Лун Ань все-таки посмотрел на него. В голове пронеслась мысль, что с такой красотой, как у него, настоящее преступление пылиться в научном центре. Ему бы в рекламе сниматься. Хотя с таким диапазоном эмоций можно стать лицом разве что похоронного бюро.
– Дежа вю, – повторил Лун Ань тем же тоном.
– А, – глубокомысленно изрек Ван Цин и почесал в затылке. – В смысле… тебе показалось, что ты уже видел, как разбивается посуда? Что ж, это нормально. Я вот в детстве часто что-то бил. Мама называла меня стихийным бедствием.
Взгляд Лун Аня стал мрачным, как темная грозовая туча.
– Эффект дежа вю наступает от ситуации в целом, – как неразумному, объяснил он и отвернулся.
Ван Цин постучал пальцем по губам.
