Янь Уши так и сыпал колкостями, однако в его словах было зерно истины. Сам Шэнь Цяо во многом походил на своего учителя: оба имели доброе сердце и всячески заботились о других. Но и разница между ними достаточно велика, к тому же скитания заметно переменили Шэнь Цяо. Он увидел горести народа, как многие страдают от голода и прозябают в нищете, в то время как могущественные и родовитые дома поглощены борьбой за власть. Со временем он понял, что гора Сюаньду стоит не где-нибудь, а посреди суетного мира, и оттого обитель его братьев не может вечно пребывать в спокойствии и уединении, вдали от дрязг и раздоров. Рано или поздно придется сделать свой выбор.
Но увы! Самому Шэнь Цяо уже не суждено привнести в школу Сюаньду перемены – Юй Ай поторопился сам занять пост настоятеля и повел обитель в направлении, известном лишь ему одному.
Опустив голову, Шэнь Цяо глубоко задумался. Тем временем Янь Уши уже молча поднял указательный палец. Предупреждать о своих намерениях он не собирался. Впрочем, даже так Янь Уши не сумел застать Шэнь Цяо врасплох. С тех пор как ослеп, тот старательно совершенствовал остроту слуха и потому, уловив лишь легкое шевеление, поспешил оттолкнуться от камня, вскочить и уйти в сторону.
Цингун горы Сюаньду назывался «Радужная тень посреди неба» и считался непревзойденным. Когда Шэнь Цяо легко ступал по земле, его изящество и красота напоминали изящество и красоту лотоса на ветру, цветущего посреди глади пруда; и гибкостью своей он мог сравниться с упругими ветвями ивы… Ах, как описать это зрелище?.. Теперь же умения его представляли лишь бледную тень былого мастерства.
Его силы еще толком не восстановились, в то время как Янь Уши был изначально стремительнее него. Шэнь Цяо отошел всего-то на полшага, когда камень, на котором он только что сидел, с ужасающим грохотом брызнул осколками, и те устремились к несчастному. Ему еще несказанно повезло, что он сумел в последний миг собрать внутреннюю ци и защититься от камешков: лицо не пострадало, зато осколки посекли его рукав, разодрав тот в клочья, и оцарапали запястье – по белой коже побежали бусинки крови.
– Верно учитель изрек: «Полнятся жалостью вешние воды – жаль отражение им, ведомо тем: от мечтаний безумных остался лишь пепел один»! Точнее о вашем умении и не скажешь! – вскричал Шэнь Цяо и тут же умолк, весь обратившись в слух, дабы уловить малейшие движения Янь Уши. За то время, что они путешествовали вместе, Шэнь Цяо вполне изучил его нрав и теперь знал: если Демонический Владыка напал, то щадить уже не будет.
Значит, и ему придется биться что есть силы, дабы Янь Уши остался удовлетворен, а иначе его ждет жалкая и бессмысленная смерть.
«Перст весенних вод» был наиболее известен в цзянху, но владел этим умением лишь Янь Уши. С ним он разбил в пух и прах немало соперников, да и сам Ци Фэнгэ воздал ему должное, сложив двустишие в честь этого искусства. Несомненно, «Перст весенних вод» отличался самобытностью и требовал чрезвычайного мастерства, к тому же Янь Уши годами его совершенствовал, и теперь Шэнь Цяо наблюдал его во всей красе. И все же мало кто знал, что «Перст весенних вод» был рожден из тайного искусства владения мечом.
Изначально Янь Уши был превосходным мастером меча и со своим оружием ни на миг не расставался. Но однажды меч где-то сгинул, и с тех пор Янь Уши не мог найти себе клинок по руке. Он перепробовал многие, но всеми остался недоволен. И тогда он решил использовать вместо меча палец. Кто бы мог подумать, что из этого ухищрения родится непревзойденное умение, получившее столь нежное и красивое название! Однако те, кто испытал его на себе, вскоре обнаруживали, что за красотой и нежностью скрывается невероятная жестокость и неистовая мощь, которую Янь Уши без труда обрушивал на своих врагов и соперников.
