– Что же ты не соглашаешься? От тебя ведь нужно лишь одно слово! Прошепчи «да», и я все для тебя сделаю! – нетерпеливо повторил Янь Уши, стараясь в своих речах надавить побольнее.
Шэнь Цяо, не имея возможности возразить ему вслух, про себя подумал: «Таким я быть не желаю! И если вздумаю что-либо сделать, то совершу это сам и когда мне будет угодно!»
Янь Уши уловил его возражения и принялся допытываться дальше:
– А каким ты желаешь быть? Что дурного в радости от возмездия? Убей их всех, ведь ты им ничем не обязан. Они первыми предали тебя!
Не приходя в себя, Шэнь Цяо упрямо помотал головой, отчего из уголка его рта побежала струйка крови. Лицо его скривилось, как от мучительной боли. Любой бы на его месте давно бы уже сдался, уступив искусству «Демонической песни», лишь бы избавиться от этой нескончаемой пытки, но Шэнь Цяо твердо решил терпеть и сносить все до самого конца. Янь Уши не мог из него ни слова вытянуть.
Как известно, весьма многие не ведают всего коварства и опасностей мира, отчего слепо растрачивают свою доброту на горе себе и другим. Иные же видят добро и зло во всех проявлениях, а все же остаются добры и ласковы, следуя своему первоначальному намерению.
Да только человек от природы зол. Кто в силах претерпеть все испытания на свете, все неудачи и горести и сохранить изначальное добро? И как не сбиться с первоначального намерения?
Янь Уши усмехнулся: он верил, что все равно добьется своего. Стерев с губ Шэнь Цяо кровь, он подхватил того под мышки, взял на руки и направился к ближайшему городку.
Глава 1 1
Текущее положение дел
Шэнь Цяо очнулся. Чувствовал он себя так, словно проспал очень долго, но даже в этом сне сознание не покинуло его полностью: он припоминал, что сквозь забытье слышал чью-то громкую речь и скрип колес повозки.
Прийти в себя он долго не мог, но ток его ци, взращенной когда-то благодаря «Сочинению о Киноварном Ян», ни на мгновение не прерывался, и его внутренние и внешние раны постепенно затягивались, притом незаметно для него самого. Исцеление шло медленно, но когда Шэнь Цяо наконец пришел в себя, ни тошнота, ни измождение больше его не терзали, как и все печали и тревоги.
Чуть только он приподнялся, как голова пошла кругом, отчего он схватился за виски. Все виделось ему будто бы сквозь пелену, как это бывает во сне. Шэнь Цяо совершенно растерялся, где он и что с ним.
Оглядевшись, он понял, что и вправду сидит в повозке, однако та больше не катится, а где-то остановилась. Куда они приехали, Шэнь Цяо и предположить не мог. Тогда он начал старательно припоминать, что было перед тем, как он лишился чувств. Кажется, они с Янь Уши сражались… Неужели он забрал его с собой?
Пока он ломал голову, кто и зачем положил его в повозку, снаружи послышался какой-то шорох, и занавеска приподнялась. Шэнь Цяо невольно вскинул голову и обратил лицо к тому, кто явился к нему.
– Проснулся? – спросили знакомым голосом, и от этого тона все волоски на теле Шэнь Цяо встали дыбом.
То был Янь Уши. И если бы Шэнь Цяо не успел попутешествовать с ним к горе Сюаньду, он бы ни за что не признал в этом голосе ничего знакомого. Да, манера говорить и выделять слова та же, но этот ласковый тон… Отчего-то думалось, что Демонический Владыка одержим, а иначе как объяснить эту ласку, проникающую в самое сердце? Приятелями они никогда не бывали… С чего бы вечно язвительному сумасброду, имя которого повергает людей в страх, обращаться к кому-либо ласково?
