Что до Шэнь Цяо, то в его сердце царили покой и умиротворение. Он постиг «намерение меча» и тем самым вступил в совершенно новый мир – непостижимо чистый и ясный, неописуемо глубокий и таинственный. Этот мир раскинулся широко и просторно, точно океан, вмещающий сотни рек, или горы, что высятся на тысячи жэней. Но вместе с тем он был неописуемо тесен: ни на цунь не шагнуть ни вперед, ни назад, и даже опереться не на что. Но там, где рождается «намерение меча», рождается и намерение Дао.
Одно рождает два, два рождают три, а три рождают все существа. Если некуда ступить, сделай шаг – и обрящешь землю. Пусть перед глазами стоит кромешная тьма, но сердце твое видит свет.
Достигнув совершенного спокойствия и равновесия, Шэнь Цяо, пусть и был слеп, внутренним взором явственно видел все движения противника. А потому он невозмутимо выжидал, когда сможет своевременно ответить на атаку.
Между тем Янь Уши нацелил свой палец на точку между бровями Шэнь Цяо. Тот, почувствовав его намерения, решил не отступать, а принять удар. Вскинув правую руку, он развернул ладонь и тем самым закрылся от пальца Янь Уши.
Они сошлись, и от столкновения поднялась такая волна, что все камни в округе брызнули осколками. От удара во все стороны разлетелись искры, подобные проносящимся звездам на черном полотне неба.
Невообразимый грохот накрыл Шэнь Цяо, и тут же из его рта и носа хлынула кровь. Не выдержав удара, он отлетел далеко назад, пока не угодил спиной в ствол большого дерева. Ударившись об него, Шэнь Цяо тяжело рухнул наземь. Янь Уши в изумлении воскликнул: видно, ответ противника его впечатлил, тем более сам он, ничуть не щадя Шэнь Цяо, вложил в три удара никак не меньше половины своей мощи.
Янь Уши и подумать не мог, что Шэнь Цяо выстоит, ведь тот был слаб и болен. Но даос выдержал и даже сумел перейти на ступень «намерение меча». Впрочем, на большее ему не хватило сил, ведь Шэнь Цяо повредил само ядро владения ци, и восстановить его – дело не одного дня. Однако уже то, что Шэнь Цяо заприметил движения Янь Уши, а после принял его три удара и притом не умер на месте, было достойно похвалы. Тем самым праведник в который раз показал, как велико его природное дарование. Преданный, покалеченный, лишенный прежних сил, он, вопреки всему, постиг «намерение меча»! Неудивительно, что Ци Фэнгэ избрал его своим преемником.
И тем не менее пускай Шэнь Цяо не умер от удара Янь Уши, но остался еле жив и теперь едва дышал. Ему изначально не следовало отвечать на атаку Демонического Владыки, особенно после того, как истратил все силы в сражении с Юй Аем на горе Сюаньду, и все же он не стал спасаться бегством.
Дойдя до крайнего истощения, Шэнь Цяо лишился чувств.
Увидев, что с ним, Янь Уши подошел ближе, наклонился и, схватив за подбородок, вскинул голову Шэнь Цяо. Пальцами он чувствовал, что несчастный холоден как лед. На лице – ни кровинки, губы белее снега – вот-вот испустит дух.
Справедливости ради, следует сказать, что нездоровая бледность Шэнь Цяо не покидала его с тех самых пор, как он рухнул с пика Полушага, и всюду он бродил живым мертвецом. Однако никогда прежде он не выглядел так худо. И все же в этой мрачной бледности, в плотно сомкнутых веках и длинных, что птичьи перья, ресницах крылась хрупкая, болезненно робкая красота. В руках Янь Уши был вовсе не зрелый мужчина, а, скорее, кроткий очаровательный юноша. И этот уязвимый образ уже сыграл с Му Типо дурную шутку: глупец не распознал в полевой травке цветок-людоед.
