Тысячи осеней. Том 1 - страница 45

Мужун Цинь перевел вопросительный взгляд на Мужун Сюня. Тот поспешил почтительно сообщить:

– Ваш племянник уже все перебрал. Но трактата «Сокровище Лазурного моря» там нет.

Едва он договорил, как послышался чей-то смешок.

– Глава Мужун поистине терпелив! Вот только не советую ходить вокруг да около, а то заместительница Юнь так и будет прикидываться дурочкой. Лучше скажите ей прямо, что от «Сокровища Лазурного моря» лишь обложка осталась, а внутри-то спрятана одна из цзюаней «Сочинения о Киноварном Ян». Так велите же отдать эту цзюань вам!

Услышав отповедь, братья Ху в изумлении заозирались: неужели их поджидал кто-то еще? Однако вокруг по-прежнему было пусто: куда ни кинь взгляд – ни души, лишь безмолвные своды монастыря, скрытого в густом переплетении ветвей.

Но тут они запоздало углядели за колонной на крыльце таинственную тень… Впрочем, не они одни.

Все это время к разговору совершенствующихся прислушивался Чэнь Гун. Несмотря на боль, терзающую его, он ловил каждое слово, да только, как бы ни старался, юноша не понимал ровным счетом ничего. Его страстное желание попасть в Союз Вездесущих уже испарилось без следа. Что неудивительно: ему задали хорошую трепку, отчего все тело болело и с лица градом катился пот. Когда боль стала понемногу утихать, Чэнь Гуну наконец-то хватило сил вскинуть голову и взглянуть на говорившего. Юноша тоже заметил тень за колонной, но лучше бы в ту сторону и вовсе не глядел! Увиденное так поразило его, что он аж вздрогнул от испуга.

Лунный свет выхватил из мрака бритый лоб и монашескую рясу… Да это же один из молодых монахов Заоблачного монастыря!

Стоит напомнить, что, поскольку в Заоблачный монастырь пожаловала гостья, молодые монахи предоставили Юнь Фуи свою комнату во флигеле, а сами легли спать с Чэнь Гуном и всеми прочими гостями на общих нарах. И когда Чэнь Гун вскочил полюбопытствовать, отчего поднялась суматоха, во флигеле царила кромешная тьма. То, что люди Союза Вездесущих поднялись и ушли, Чэнь Гун понял, но на молодых монахов не обратил ни малейшего внимания.

Но вот что странно… Голос молодого монаха, спрятавшегося за колонной, теперь звучал совсем иначе. Он был сладким, нежным и… женским!

От этих открытий у Чэнь Гуна голова пошла кругом, мозги сбились в рисовую кашицу. Он никак не мог взять в толк, что тут происходит.

Впрочем, кроме Чэнь Гуна, судьба монаха никого не волновала: остальным и дела не было, подменили ли его сейчас или им изначально притворялся кто-то другой. Зато от одного упоминания «Сочинения о Киноварном Ян» все разом переменились в лице.

– Позвольте узнать, госпожа, а вы кто такая? – первой нашлась Юнь Фуи. – Вы так упорно прячетесь в потемках… Неужели стыдитесь показаться на свету?

– Сперва я рассчитывала тихонько прокрасться, забрать трактат и так же тихонько уйти, – все тем же сладким голоском откликнулся «монашек». – Однако заместительница Юнь не дала мне такой возможности. После вмешался глава Мужун, и мне пришлось показаться.

Рассматривая незнакомку, Юнь Фуи нахмурилась. Но как бы она ни старалась, а понять, с кем имеет дело, решительно не смогла.

Уловив ее взгляд, незнакомка в облике монашка рассмеялась.

– Быть может, заместительница Юнь сочла, что действовала скрытно и осторожно, но как только ее маленький отряд выехал из столицы, он тут же обратил на себя любопытные взоры. О предыдущих двух нападениях и говорить нечего: то были лишь мелкие рыбешки. Однако, как погляжу, сегодня тут собралась целая плеяда талантов. Боюсь, кроме школы Обоюдной Радости и главы Мужуна поблизости скрывается еще немало прославленных мастеров, но те пока не дают о себе знать. Светит луна, сияют звезды, а мы так редко собираемся вместе… Так почему бы нам не позвать остальных? Укрепим же встречей нашу сердечную дружбу! А заодно обсудим, как же поделить цзюань «Сочинения о Киноварном Ян». Как поступим? Отдадим сильнейшему? Или разорвем на части, чтобы каждому досталось по отрывку?