Людочка не помнила, как пришел Дед Мороз. Наверное, он прошел сквозь толпу и направился к елке. Он что-то громко говорил, стоя возле нее… Конечно же он, должен был что-то говорить… Наверное, поздравлял. Память сохранила только микрофонный тембр его голоса начисто лишенный слов.
А еще был страх… Именно тогда крошечная Людочка вдруг ясно поняла, что не только она, но и все дети боятся к подойти к Деду Морозу. Страх был живым и самым настоящим – расстояние до сказочного, белобородого гостя казалось слишком огромным. Слишком!.. Сверкающий зал отражался в полу, и сам пол был похож на тонкий слой льда.
Людочка хорошо запомнила паузу, когда Дед Мороз перестал говорить… Он сел. Он ждал, но никто из детей к нему не шел. Страх стал похож на стену.
И тогда маленькая Людочка бросилась к дедушке под елкой так, словно прыгнула в бездну… Это было похоже на полет. Она с разбега уткнулась Деду Морозу в колени и… Что она выпалила? «Дедушка» или просто «Мороз»?.. Или она ничего не сказала, а просто смотрела полными ужаса и восхищения широко распахнутыми глазами на лукавый прищур за пышной бородой?
Сильные руки подняли девочку и посадили ее на колени. Людочка была готова зареветь от страха и закричать от упоительного восхищения победы. Двойственное, удивительное и почти сказочное чувство настолько переполняло ее, что она заплакала. Она чувствовала на себе сотни жадных и одобрительных, завистливых и сочувственных взглядов… И тогда она спряталась, именно спряталась за огромную, белую бороду Деда Мороза.
Людочка улыбнулась. Смешно!.. Смешно, но именно там, за бородой ей было почему-то совсем не страшно. Она на мгновение ощутила чувство огромного, как небо, покоя… А зал засмеялся. Зал ожил и к Деду Морозу устремились все. Очень скоро Людочку оттерли в сторону – желающих оказаться на ее месте было слишком много. Ее грубо толкнули и она чуть не упала, споткнувшись о ногу суетливого фотографа. Впрочем, она не чувствовала тогда ни обиды, ни смущения, ни растерянности… Да и так ли важно, что было и что чувствовала она потом?
Людочка быстро встала и подошла к окну. На подоконнике лежала тетрадка… На бумагу быстро легли самые-самые последние строчки поэмы:
… Пусть не нужна мне больше борода,
Но добрый Бог, не покидай меня!
Ленька проснулся поздно – пол-девятого. По щеке ползал теплый солнечный зайчик.
Ленька потер щеку, зевнул и потянулся.
Дверь в спальню была широко открыта. Ленька усмехнулся и вытянул шею… Жены в спальне не было.
«Убежала!!..»
Ленька метнулся было к входной двери, но прежде чем с шумом вылететь наружу, он все-таки догадался заглянуть в окно.
Людочка полола огород. На мгновение в сердце Леньки вспыхнуло что большое и торжествующее…
«Да куда она денется-то?!..»
На Людочке был старенький, открытый купальник. Тот самый, когда три года назад Ленька впервые увидел Людочку на пляже… Правда, тогда Людочка выглядела совсем уж худенькой девчонкой.
Ленька довольно долго рассматривала фигурку жены.
Людочка остановилась и подняла ногу, рассматривая что-то на ее подошве.
«Босиком вышла… Вот дура!»
Торжество лопнуло и Ленька улыбнулся.
Он сходил на кухню и вернулся оттуда с пол-литровой банкой молока и куском булки.
Ленька ел за столом, рассматривая обложку «поэтической» тетрадки Людочки. Стихов он не любил и у него хватило терпения прочитать только первую строчку: «У ангела болели зубы…»
