С утра, обычно и не зло,
Ругну погоду для порядка.
Уборка снега – вот зарядка.
Дела обычные, простые…
Живи, страна! Пиши, Россия!
Что вы ищете в стихах?
Так что вы ищете в стихах?
Скажите стихоплёт-страдальцу.
Сижу. Уже устали пальцы,
Перо сжимая, впопыхах
Пытаясь выдать на-гора
Один из новых сочинённых,
Пока никак не наречённых,
Не обречённых на «ура!».
Читатели не отвечают.
Пойду-ка лучше выпью чаю,
А может, кофе с молоком.
Читатель, ты мне незнаком!
Не буду слов менять
Те слова, что сказал, я не буду менять.
Я не буду менять интонацию речи —
Даже если кричат, что меня не понять,
И в лицо говорят, что мой стих покалечен
И что это всего лишь словесный набор,
Зарифмован слегка, совершенно небрежно,
И попытка создать стихотворный узор,
Выражаясь неясно, но вроде бы нежно…
А вдруг эта нежность и слёзы в глазах
Кого-то разжалобят там, в небесах.
Стихи не станут издавать
Мои стихи не станут издавать.
Меня не будут рекомендовать
И никому не будут предлагать
Прочесть мою «Донецкую тетрадь».
Мне не присудят премию-медаль.
Мне даже как-то этого не жаль.
Читатель есть, но что-то он молчит
И только мышкой кликает, стучит,
Включив компьютер, стих читая мой.
Ему не в радость хмурый мой герой,
Что озабочен думою простой:
Как мир призвать в горящий дом родной,
И счастью обеспечить в нём покой,
И как устроить правду на постой
Так, чтоб врагов несметное число
В разряд друзей быстрее перешло
Без громких криков, ругани, вины,
На фоне старины и новизны.
Да все пути пока занесены
Обломками идущей вновь войны,
Что рушит храмы, смертью жжёт людей
И разделяет просто, без затей
Своих, чужих, семейных, холостых,
Неприкасаемых, героев и пустых,
На тех и этих, громко всех браня…
И эта горечь в сердце у меня,
Его терзает, боль в душе храня,
В ночь до утра и на исходе дня.
Так новый стих нам кажется важней
Так новый стих нам кажется важней.
Слова точней, а также благозвучней.
Все мысли в нём без пятен и теней
И с жизнью настоящей неразлучней.
Описано, что видим и храним, —
Для Бога – отчитаться перед Ним,
Когда предстанем на Его суде.
Окажется: деянья в пустоте
Вершили по желанью, да не те,
Пытаясь подобраться к красоте.
Запутались в извечной темноте,
А думали, что следуем к мечте,
Шагая, вопрошая: «Счастье где?»
Сквозь ложь мы пробираемся с трудом.
Желаем обрести покой и дом.
А зависть, неподвластная уму,
Жива…
Когда ж умрёт?
Я не пойму.
Но смерть её я с радостью приму!
И продолжаю всё ж писать стихи,
Надеясь, что не все они плохи.
Кто он, человече? Понять, принять, простить…
Понять, принять, простить, ославить,
Плевочком в душу позабавить
Всех, кто вокруг и кто далече.
Таков обычный человече.
Воспитан в духе «взять себе»,
Шагая нагло по судьбе,
Снабдив убожество своё
Неправдой, ложью и нытьём,
Копя обиды, зависть, злость.
Грызущий жадно жизни кость
В своих стремленьях стать богаче.
Так и живём. А как иначе?
И, удивляя бесконечно,
Давя из ясных глаз слезу,
Стихи, надеетесь, навечно
Вам в мире славу принесут.
Вот вы их пишете украдкой,
Карандаши чиня порой,
А записав стихи в тетрадку,
Качая лысой головой,
В душе любуетесь собой,
Встав утром, делая зарядку.
Не понимаете притом,
Что этот мир почти дурдом.
Ему вы вовсе не заметны,
Хоть мыслей рой у вас несметный.
Но вас, как мелкую букашку,
Упорно превращая в кашку —
«Питанье» для травы, цветов,
Не закрывая на засов,
Зароют в землю прахом тёмным,
Где вы не будете бездомным.
И только вечная душа,
Совсем не ясно, чем шурша,
Уйдёт в заоблачную даль…
