– Раньше мне не доводилось принимать у себя столь высоких гостей! Чем моя скромная персона так заинтересовала вас, что вы изволили почтить мой дом своим визитом?
– Услышал, что вы вернулись из какой-то вашей очередной поездки. В Виттерлаг, кажется? И я тут же поспешил засвидетельствовать вам свое глубокое почтение.
– Пришли к нам с чистой душой и открытым сердцем, в искренней надежде на взаимопонимание и сотрудничество?
– И напомнить вам о нашей сделке, господин Хольгерстон, – нехорошо улыбнулся незнакомец, открывая белые ровные зубы. Он перевел взгляд с Хеймира на Илинору, и потом на Сэнни. – Ваш сын – в обмен на неприкосновенность для остальных.
Лицо Хеймира неприятно передернулось.
– Не стоит угрожать моей семье, – предостерег он.
Незнакомец разглядывал Илинору и Сэнни – изумленно распахнув глаза.
– Ваша невестка? Не имел удовольствия познакомиться с ней раньше. – Улыбка все так же змеилась на его губах. – По-видимому, мне следовало вести более светскую жизнь и посещать вечера и танцы… В храме лица сложно рассмотреть. К сожалению, у меня слишком много работы и не хватает времени на развлечения. А развлекаться тоже бывает полезно – сейчас я это ясно вижу… Наполовину шуорка, ну да… Помню, помню… четыре года назад.
Сэнни взирала на него с возрастающим страхом. Он внушал ужас, от которого у нее тряслись прожилки и потели ладони.
– Кто вы? – выдавила она, заранее зная ответ.
– Забыл представиться! – Он улыбнулся, сложив губы в тонкую нить, и сказал почти вкрадчиво. – Я Понтифик и Великий инквизитор, моя юная госпожа. Если не по форме, то по сути – первое лицо нашего могущественного государства.
Горло Сэнни сжал невольный спазм, так что она была ни в силах ни сглотнуть, ни втолкнуть в себя воздух.
– Моя госпожа! – Его голос мягко перекатывался и успокаивающе журчал. – Не надо так на меня смотреть. Я же был против того, чтобы выдать вас шуорцам. Мне сделалось любопытно, как эти лизоблюды – трусливые советники – будут лебезить передо мной, пытаясь угадать мое мнение, и как Кенлар станет выкручиваться. Но он не нашел ничего лучшего, чем мне угрожать. Весьма прискорбно.
– Вот как, значит, я вообще зря тогда переживала! – понимающе кивнула Сэнни.
И как ей удалось вообще хоть что-то произнести? Ей казалось, что дар речи у нее отбило напрочь. И не просто произнести, а еще и улыбнуться в ответ. Увы, не слишком радушно.
– Не надо Сэнни ни во что вмешивать, – процедил Хеймир, со свистом выдыхая воздух.
– Ты не подумал, что слишком рискуешь, явившись сюда один… в гости? – спросил Кенлар, не удосужившись скрыть в голосе угрозу.
– Не совсем один. – Понтифик и Великий инквизитор провел по подбородку указательным пальцем. – Десяток моих подчиненных поджидают на улице, карауля все входы и выходы из дома.
Лицо Хеймира сделалось непривычно жестким – Сэнни никогда его таким прежде не видела.
– Я прикажу опустить щиты в переулке между домами, и ваши подчиненные окажутся запертыми там, как в ловушке. А из окон второго этажа и из башни все пространство у дома и все входы простреливаются. Перебить ваших подручных не составит труда. Они даже и сообразить ничего не успеют.
Хеймир поднял левую руку, в которой держал пистолет, и взвел курок.
– Посмеете убить меня?
– Хотите проверить?
Хеймир – угрожал – Понтифику и Великому инквизитору. Первому гражданину Лиоренции.
– Думаете, на мое место придет более удобный для вас человек, господин Хольгерстон? Не хотелось бы вас разочаровывать, но, увы. В Инквизиции полно настоящих фанатиков, готовых затопить Лоретто кровью нечестивцев. Разве вам это нужно – в ваших-то обстоятельствах? И именно я держу этих фанатиков в узде. Пока. А натравить их на ваш дом – разве такая уж сложная задача?
