Следующий час в магазине было шумно, весело и напоминало старые советские фильмы про очень весёлых, жизнерадостных колхозников, которые с песнями и шутками поднимают целину. Ведьма сразу сбросила куртку и присоединилась к молодым селянкам, помогая разгружать машину. Как она и предполагала, в ней было всё: продукты, бытовая химия, канцтовары, техника, одежда и бог знает что ещё в коробках, узлах, мешках и т.д. Быстрая слаженная работа помогла перезнакомиться со всеми, кто пришёл за своими заказами и покупками. Когда машина уже отъезжала, со стороны леса к магазину вышел старый грибник. Он был уже без корзинки, в видавшей виды штормовке и с ним рядом гордо выступал здоровой белый пёс вроде лайки.
– А вот и дед Коля с товарищем, минута в минуту, – сказала тётя Маша. – Пойдём, кофе сделаю, дед редко кофе пьёт, но любит хороший.
Она подхватила на руки мелкую и шагнула вглубь магазина. Ведьма почувствовала, как лёгкие колкие мурашки пробежали по спине. Почему-то радостно было, что дед из местных и что она увидит его снова. Определённо, это был хороший знак. Она нырнула в прохладу магазина, густо наполненную запахом свежего хлеба и новых картонных коробок.
За прилавком старшая дочка тёти Маши Арина уже бойко отпускала покупки и раздавала тюки и коробки.
Когда вошёл дед, никто не заметил, но как только с ним поздоровался старик Константин, все разом обернулись. Ведьма на миг насторожилась, как-то необычно это было. Но дед явно был уважаем местными, чем и было вызвано внезапное коллективное внимание. Кто-то спросил, как грибы, кто-то про погоду и ещё про какие-то местные дела. Ведьма облегчённо выдохнула. Пока она не понимала, что её заставляет так переживать за незнакомого деда. Но он вывел их к людям, вот этим добрым и приветливым, каким-то родным. И она ему была необыкновенно благодарна. Они всего полтора часа в деревне, но уже знакомы почти с половиной местных жителей, в курсе их потребностей и предпочтений, сельского графика жизни и много чего ещё. Это, наверное, городской страх, решила ведьма, городские эстеты предпочитают избегать стариков в принципе, тем более бородатых старцев в видавшей виды одежде. Как будто они не достойны оказались приличной старости, бомжи или ещё что. Вот на дачах бабульки и дедульки в старье никого не пугают, это униформа советского дачника. А в городе – показатель социального статуса. Мерзко и гадко это, вот что. Ведьма зябко повела плечами, слава богам, здесь это просто был сосед в старой штормовке. Сосед, который ходил в лес за грибами и заглянул за свежим хлебушком в сельпо. Ну, а на фига она в лесу новая штормовка, с другой стороны? Ведьма улыбалась своим мыслям, деду, малой, которая кочевала из одних тёплых объятий в другие.
Она ни разу не вспомнила, что они ещё не устроились, пока весь их скарб в машине, а сыты и довольны они потому, что тётя Маша подала воды и хлеба путникам, как это и положено. Не пришло ей в голову и того, что она впервые за долгое время не пытается ничего контролировать. Она предоставила выбор судьбе, богам, вселенной, ангелам-хранителям и понеслось. Она просто шла, а дорога появлялась сама собой.
Постепенно народ рассосался, остались только два деда, Марья, Арина и ведьма с дочерью.
– Отец, возьми вот девочек к себе на постой. Они городские, но по всему видно в хозяйстве полезные, а она вот, – Мария Сергеевна кивнула на ведьму, – художница, а ты у нас про местные красоты, поди, больше всех знаешь.
