– Там беженцы из Армении, недовольные жизнью люди, у кого нет работы, примкнувшие хулиганы и откровенные бандиты.
– Да куда уж нам без хулиганов, – усмехнулся Борис.
– Отбирают квартиры у бакинских армян, – продолжала Рузанна, – грабят, беспредельничают. Власти борются, но как-то вяло. Все словно чего- то ждут.
– Лидер у них – говорливый местный интеллигент, в прошлом диссидент, якобы, борец с Советской властью – Абульфаз Эльчибей. А по жизни – тихий, скромный человек, кандидат исторических наук, филолог, переводчик с арабского. Кстати, выпускник нашего Бакинского госуниверситета.
– Вы будите, ребята, смеяться, но ближайший сподвижник Эльчибея тоже выпускник нашего исторического факультета – Исса Гамбар.
– Не буди лиха – пока тихо, – задумчиво произнесла Наталья.
На подъезде к Баку – бакинский лес, как назвал его Рустам. Это невообразимое количество отработавших свое нефтяных вышек. Для меня это зрелище было крайне удивительным.
Море, искрящееся под лучами зимнего, но яркого закавказского солнца, настраивало на лирический лад. Настроение было отличным. Хотелось петь или, на худой конец, говорить стихами. Кто бы мог подумать, что всего через какую-то неделю, на военном судне, обороняясь от нападавших экстремистов, спасая доверившихся нам мирных людей, мы со стрельбой будем продвигаться в обратном направлении.
А сейчас Баку, этот чудесный южный город, раскрывал нам свои объятья.
Вот и вокзал. Мы по-быстрому распрощались и каждый двинулся в свою сторону, предполагая, конечно же, никогда больше не увидеться.
Рузанна к моему удивлению не стала спешить покинуть купе. Начала зачем-то перекладывать свои вещи. Явно, не хотела выходить из вагона вместе с нами. Ну да Бог с ней!
Первые шаги по этому красивому восточному городу, я сделал под руководством моего матроса. Всё меня удивляло: и неторопливый, размеренный ритм жизни его обитателей, и продавцы-мужчины газированной воды на перекрестках и тихая уютность площадей и скверов.
Борис хорошо знал город, и мы быстро дошли до гостиницы «Баку», где надеялись остановиться. У Бори там было забронировано место, и он уверял меня, что в это время года там всегда есть свободные места.
У площади, на пересечении улиц, возвышалось девятиэтажное здание без особых архитектурных излишеств. К нашему немалому удивлению, в вестибюле этого приюта путешествующих граждан оказалось многолюдно, шумно и весело.
Народ, в основном азербайджанцы, брали штурмом стойку администратора. Гвалт при этом стоял невообразимый. Свободных номеров не было. Борю, по брони, поселили, а мне сказали:
– Раз вы командировочный, так идите в «Интурист».
И тут же подсказали как туда пройти:
– Через площадь Ленина, мимо Дома правительства, на улицу Пушкина.
Не совсем понимая, что это значит, я уныло побрел в указанном направлении. Слово «интурист» меня как-то смутило и напрягло. В Москве мне и в голову не пришло бы селиться в «Интуристе» – дорого, да и мест свободных не бывает.
Но восточный город – это вам не российская провинция, здесь чудеса вас подстерегают на каждом шагу. Вскоре моему взору открылось чудесное четырехугольное здание с угловыми башнями, портиками и колоннадами, напоминающее Дворец дожей в средневековой Венеции. Монументальный памятник вождю мирового пролетариата – Владимиру Ильичу Ленину – привольно раскинулся на площади перед фасадом здания. Прохожие подтвердили, что это и есть Дом правительства Азербайджанской Советской Социалистической республики, где сосредоточены республиканские министерства, ведомства и прочие управляющие структуры народного хозяйства.
