Позвонил после ужина Натали. Она сказала, что готова обсудить перевод. Договорились встретиться на следующий день после завтрака.
09.09.2022. Завтракать опять пошли на улицу «пяти бриллиантов». Прогулялись по улице. Кое-какие кафе и все рестораны закрыты, приземлились в пиццерии FABBREZZA, которая только что открылась. Джон не очень хотел завтракать в пиццерии, но я-то знал, что здесь подают разнообразные мясные блюда – затащил Джона чуть ли не силой. И Джон, разглядев предлагаемое меню, сразу одобрил мой выбор.
Что ж, пора мне ехать за Натали. Хотел поехать со мной и Джон, но я вразумил его, что все мероприятие техническое, не стоит ему вмешиваться. В салоне выключили телевизор, по которому как раз шли кадры разрушений на Украине, расселись в креслах – Джон не утерпел, тоже присоединился к нам. Натали начала медленно читать. Я вслушивался, закрыв глаза, переживал описания нашей встречи с Мари. Пусть имя девушки было другое, пусть назван был не Ленинград, а Стокгольм, но у меня перед глазами все те же ленинградские улицы и набережные, те же белые ночи. Возможно, они и в Стокгольме такие же светлые.
Мое мысленное видение Ленинграда прервал Джон. Ему не понравилось одно выражение, запротестовал, мол, так не говорят, предложил свой вариант. Натали спокойно, но с некоторым ехидством сопротивляется: вариант Джона – типичный американизм, а мы хотим написать на чистом английском. Теперь встрепенулся я. Ведь я даже не думал пока об издании повести. Вообще, смотрел на это дело с переводом, как на финансовую помощь Натали. И мы не обсуждали с ней подобный вопрос.
Понятно, что после перевода книги пизанского профессора Натали автоматически прияла решение об английском варианте перевода. Но что хочу я? Промолчать сейчас не удастся. Нужно принимать решение, нельзя же сознаться, что вообще не собираюсь ничего издавать ни в Англии, ни в США. Более правильно сказать, что хотел издавать в США, но это означает увеличить теперь объем работы Натали. В принципе, это не очень важно – ну, оплачу дополнительные дни. Но ей, безусловно, будет обидно перерабатывать почти завершенный перевод. И что делать мне?
Натали переводит взгляд с Джона на меня и обратно:
– Может, действительно нужно было готовить американизированный перевод? Ой, у меня ведь уже подписан договор на новую работу. Я не успею все переделать.
Смотрит теперь только на меня.
– Натали, сроки для меня совершенно не важны. Если ты решишь, что полезнее переделать всю повесть, спокойно можно сдвинуть это на месяц. Да даже на два. Я все оплачу.
Смотрю на Натали, а у нее потухший взгляд:
– Значит, вы, Владимир, тоже считаете, что нужно все переработать? Хорошо, я сделаю. Но тогда сегодня не стоит обсуждать текст. Все равно многое будет другим.
Опять в разговор включился Джон. Даже встал с кресла, жестикулирует:
– Натали, я могу помочь в работе. Все-таки, я чистокровный американец из глубинки, чувствую язык.
– Джон, когда вы уехали из США? Кажется, до 1975 года, так вы говорили? Теперь многое изменилось, боюсь, ваш язык покажется современной молодежи устаревшим.
Вот так, сказала, как отрезала. Но Джон не сдается:
– Не могу согласиться. Я все время смотрю свежие фильмы США, чаще смотрю американские каналы, чем итальянские. Давайте попробуем. Да, не пора ди нам всем перейти на «ты». Мне поперек горла стоят все эти «вы».
С этим все согласились. А Джон продолжил:
