Маргарет стала не только женой, но и настоящей музой Билла. Он не стал делать из нее актрису, но заполнял ее изображениями каждый свой фильм и украшал ею каждый выход в свет. Совсем скоро о ней начали упоминать таблоиды, потом – издания посерьезнее. А потом Маргарет выпустила первый роман.
Конечно, без связей Билла моментально взлететь на книжный олимп для никому не известной писательницы было бы невозможной миссией. Он не жалел денег на рекламу ее творения, и очень скоро книга стала бестселлером.
Растворившись в поддержке проектов своей жены, он совсем забросил кино, а индустрия ему этого не простила. Хотя все еще находились желающие спонсировать его новые картины, критики все чаще обвиняли его в самоповторах, бывшие любимые звезды находили тысячи причин, чтобы отказаться от участия в его проектах, а когда-то многочисленные фанаты выросли из его бунтарских идей и были заняты, выплачивая ипотеки.
Теперь для Маргарет открывались все двери, а Билл стал только ее мужем. И как только на горизонте замаячил стабильный высокий доход, как только она заработала столько, чтобы не думать о завтра в ближайшие десятилетия, как только она стала зарабатывать больше, чем он, они развелись.
Безусловно, официальным поводом стали непримиримые разногласия. Но, как не стеснялся говорить во всех интервью Билл, разногласие было только одно: он любил Маргарет, а она перестала притворяться, что он ей интересен, и сбежала при первой же возможности. Сама Маргарет развод не комментировала.
Он пытался вернуться в большое кино, но эти попытки были провальными и для критиков, и для зрителей. После нескольких катастроф Билл снял короткометражный документальный фильм, кажется, только потому, что не мог ничего не делать. И внезапно его небольшой, но искренний проект получил номинацию на главную кинематографическую премию года. Но на этот раз Билл не стал погружаться в свою вновь обретенную славу с головой, а спокойно и методично продолжил осваивать ниву документалистики.
Новые фильмы он выпускал с завидной регулярностью, и они становились настоящими хитами. Хотя до былой популярности его художественного кино было далеко, Билл, казалось, нашел свою нишу и отлично себя в ней чувствовал. От бунтаря остался несколько богемный внешний вид, но Краймер больше не позволял эмоциям брать над ним верх.
Все это я знала еще до личного знакомства с Маргарет. Ранние работы Билла казались мне стильными, но это был все же не мой стиль. Тем не менее отрицать в этом человеке самобытный творческий взгляд и яркую индивидуальность было невозможно.
Я пожала протянутую мне руку и поймала на себе оценивающий взгляд Билла, который задержал мою ладонь в своей чуть дольше положенного нарочно, чтобы я увидела, как он осматривает меня с ног до головы, улыбаясь одним уголком рта.
Наше рукопожатие, которое прошло через колени хозяйки, было прервано поднявшейся с дивана Маргарет.
– А это Маделин Стоун, писательница, но ты и так это знаешь, – быстро протараторила она с раздражением в голосе.
Билл придвинулся на диване ближе ко мне.
– Какими судьбами, Маделин? – с улыбкой чеширского кота поинтересовался он.
– Навигатор сломался, – ответила я с непроницаемым выражением лица.
Он рассмеялся, я улыбнулась, у Маргарет же не дернулся ни один мускул. Билл сделал короткое движение в мою сторону, словно придвигаясь еще ближе, хотя уже был в моей зоне дискомфорта. Как только он пошевелился я бессознательно отпрянула, отчего он заулыбался еще сильнее.
