— А ну, тишина! — скомандовал Олин муж.
Бурбурусс с Лархаром вытянулись по струнке и поджали губы, бешено вращая глазами.
— Хватит ржать! Лучше думайте, что делать! — поддержал Вархара Эйдигер.
Лархар пискнул, хмыкнул, хрюкнул и выдал:
— Я прошу прощения. А сдать их в цирк никак? За умеренную плату…
Вот теперь прыснула и Слася, покачнулась и едва не вывалилась из окна. Схватилась за первое, что попалось под руку, и многоэтажные высказывания Ламара прибавили шума в комнате. Младший Мастгури забился, пытаясь отцепить руки Сласи от своей шеи. Но мрагулка не убрала их, пока не восстановила равновесие окончательно. Ламар метнулся в другой конец комнаты, потирая шею и бормоча под нос такое, что я в очередной уже раз поразилась его запасу подзаборной брани. Слася поджала губы, вновь скрестила руки на груди и замерла.
Вархар полоснул по страстному Зарзелази убийственным взглядом. Тот икнул и затих. Лишь подбитые глаза Лархара иногда дергались — наверное, удары его неутомимой супруги пришлись на нервные сплетения.
Эйдигер окинул меня таким взглядом, что стало ясно — ночнушка для скандра не преграда. Казалось, старший Мастгури не увидел ее вовсе, а вот меня под тонкой тканью разглядел в мельчайших деталях. Не только выпуклости и впадинки, даже родинки и шрамы.
Как ни странно, смущения я не испытывала — ни капли, ни грамма. Я нежилась под взглядом Эйдигера. Наслаждалась тем, как он сверкает восхищением, как лихорадочный румянец заливает щеки скандра, как каменеет его мощное тело.
Вархар пихнул старшего Мастгури локтем в бок, кивнул на мрагулов, словно напоминал — зачем они с соратником пожаловали в нашу скромную обитель.
— Да что им станется? Они же спрячутся от чего угодно! — отмахнулся Эйдигер и продолжил меня разглядывать.
— Простите? А что тут вообще происходит? — робко спросила я у старшего Мастгури. На лице скандра расцвела широкая улыбка, больше похожая на звериный оскал. Впрочем, я настолько привыкла к этой специфике мужчин из родной Академии, что почти не заметила разницы.
Эйдигер в один шаг очутился рядом, приобнял за талию, прижался горячим боком и пояснил:
— Видишь ли, зальсы — это раса магов. Они умеют выжигать внутренности изнутри. Особенно любят на чужих мозгах экспериментировать. На скандров их магия не действует. А у некоторых, возможно, просто и мозг найти целая научная проблема. Микроскоп нужен, и очень мощный. — Эйдигер многозначительно покосился на Бурбурусса, Лархара и младшего брата. Те насупились, гневно задышали, но промолчали. — Причем снаружи вроде черепушка в порядке — ни дырочки, ни трещинки, а внутри часть мозга тю-тю. Ну, вот этим бедовым и выжгли некоторые центры. Теперь собственной тени боятся. Что уж говорить про тени настоящих воинов.
Я обвела взглядом шкафы — они лихо пританцовывали на маленьких ножках, кровати — они просто ходили ходуном. Оценила панический страх на лицах двух мрагулов — они вжались в углы комнаты, словно пытались слиться с интерьером.
— А-а-а… Это вообще надолго?
Эйдигер небрежно пожал плечами, словно говорил о чем-то незначительном, обыденном.
— Понятия не имею. У варваров обычно заживает. Вот что делать с остальными…
— С остальными? — в ужасе уточнила я, воображая толпы таких же трясущихся как осиновые листья спортсменов.
— М-гу, — кивнул Эйдигер. — Досталось еще леплерам и сальфам. Местные медики вопросом занимаются. Но не знаю — выйдет ли что-то. Зальсы объявили нам войну. Завтра будем обсуждать условия их участия в Спартакиаде. Если победят Академии — хвостатые уйдут восвояси. Если хвостатые — придется отозвать своих воинов из магической полиции их мира. Таковы условия сделки.
