– Угу, – только и выдавил я, крепко вставая на ноги, – Еще какие.
– А что это ты за Зенит решил болеть? – вдруг спросил дед, хитро прищурившись.
Я вспомнил, что сосед частенько спрашивал меня про футбол, едва мы пересекались на лестничной площадке. У него тоже было мнение, что абсолютно все молодые люди должны увлекаться этим.
– Да это я так, встал не с той ноги, – протянул я, пытаясь собрать мысли в кучу.
– Ну, ты это, заходи, если что. У меня ихние записи тоже есть, – важно прошептал Григорий Валерьевич.
Я только покачал головой, но вслух ничего не сказал. Невдомек было деду, что сейчас двадцать первый век, и у каждого есть интернет. У всех есть записи.
– Ладно, только потом как-нибудь, – я улыбнулся, выражая всем видом сожаление, что не могу зайти прямо сейчас.
Напряжение немного спало, и я резко почувствовал, какой холодный бетон на лестничной площадке. А ведь я просто в носках. Да и не сказать, что тут пол сильно чистый.
Я прошел обратно в квартиру, чувствуя на себе пристальный взгляд соседа. Удивительно, на площадке было еще две квартиры, а выглянул только старик. По сути, у него и услышать-то шансов меньше всех.
Мельком глянув на свои замки (вроде целые), я закрыл дверь, и опять защелкнул все запоры. Хотя и так понятно, что это ни фига не поможет. Блин, надо установить самый обычный шпингалет, мощный такой толстый засов.
Едва я снова оказался в своей квартире, как меня начало колошматить, и я съехал на пол. Вот уроды, отморозки хреновы! Да какие вы «братки», обычные задроты, заигравшиеся в крутых ребят. Вот только мне от этого явно не легче.
Хотя Крутыш по комплекции внушал. Заедь он мне хоть раз, я бы сразу прочувствовал его крутизну.
Блин, как страшно-то. И тогда страшно было, и сейчас. Это уже не игра, совсем не игра. Блин, что делать-то? Полицию вызывать?
И что я им скажу? Начнутся расспросы, соседи расскажут только то, что сами слышали, а так вспомнят еще про Макса, и про то, почему не сообщил о том, что знаю. А что сообщать-то, если сегодня я впервые увидел их.
Соседи слышали только, что мы «пиво пили». Мне скажут, что я цел, и дома все цело…
Блин! Как же я мог забыть-то? Мой вирт!
Я попытался встать, но ноги особо не слушались. А я думал, меня уже отпустило. Давай, трус несчастный, вставай, иди смотри, что там!
Упираясь руками в пол, я заметил ужасно грязные носки. «Блин, в комнату нельзя в таких идти». Эта простая бытовая мысль как-то сразу отвлекла и почти вернула меня в обычное русло.
Скинув носки, я на пошатывающихся ногах прошел в комнату. Сразу подскочил к вирткокону, и стал осматривать. Смазливый сзади крутился, что он тут наделал?
Наклонившись над задней крышкой, через которую можно попасть в системный отсек вирта, я выругался, и у меня просто все упало. Крышка держалась всего на двух шурупах, другие два он закрутить не успел. А значит, все-таки залезли внутрь.
Кое-как найдя в ящике стола отвертку, я быстро отвинтил крышку и заглянул внутрь. И сразу накатила тоска, та самая, когда ты чувствуешь, что впереди большие траты, и ничего не поделаешь. Уроды! Точно надо полицию вызывать.
Все внутренности были целые, кроме процессора. В нем красовалась аккуратная дырочка, скорее всего от отвертки.
– Убийцы! – выдохнул я.
Если дело только в проце, это еще поправимо. С одной стороны, надо было радоваться, что во мне нет такой дырочки, а с другой стороны…
