– Вот он нам как раз и нужен, – сказал старший.
– Они хотят его убить, – снова вскричал Перельман., воздев руки к потолку. – Но Бабьего Яра здесь не будет. Вы его получите только через мой труп!
– Слушай, – нетерпеливо обратился старший группы к одной из женщин. – Уйми его по-хорошему. Нас уже поджимает время. Где эта палата?
– Зачем он вам? – спросила женщина.
– Он был активным членом Майдана, а теперь такие, как он, – указал он на Перельмана, – хотят его сгнобить. Для нас любой активист Майдана – побратим. Где ты был, Натан в четырнадцатом году, когда нас расстреливали? А этот Перман лично меня вытащил из-под бойни. Теперь моя очередь помочь ему.
– Ключ от спецпалаты мы вам не дадим, – сказала женщина. – Вы, как всегда, убежите, а мы завтра сами можем оказаться в этой палате.
– Но как к ней пройти? – нетерпеливо спросил кто-то из группы парней.
– Прямо по коридору и направо. Там табличка висит. Спецпалата, – ответила вторая женщина, поглаживая лысую голову Перельмана.
Трое человек двинулись к палате, а двое остались сторожить Перельмана, двух женщин и онемевшую медсестру. Через несколько минут послышался грохот сломанной двери. Вбежавшие в палату парни сначала растерялись, потому что все кровати оказались пусты. У той, что была недалеко от двери стоял стул с наброшенными вещами. Сопротивляющегося Юрия Львовича вытащили из-под кровати.
– Вы от Петренко? – хныкал он. – Только не бейте.
– А кто такой Петренко? – спросил один из парней.
– Он пытает заключенных, которые не сотрудничают с полицейскими, – осторожно сообщил Перман, осматриваясь по сторонам и понимая, что случилось что-то другое и Петренко со своими мордоворотами еще не явился. Но и радоваться троим мужчинам в масках с прорезью для глаз и рта тоже не было оснований.
– У нас заказ на тебя, – объяснил кто-то. – Одевайся и на выход.
– Мне нужно позвонить другу, – натягивая рубашку и пытаясь запрыгнуть в брюки, жалобно не сказал, а простонал Юрий Львович, для которого слово «заказ» означало, что в лапах Петренко еще можно было бы, наверное, выжить, а эти просто пришли убивать. «Из огня да в полымя», – пришла ему в голову поговорка, истинность которой ему теперь пришлось испытать.
– Позвонишь позже, – пообещали ему. – Нам надо торопиться.
– А кто, если это не секрет, меня заказал? – спросил Юрий Львович в надежде перекупить исполнителей.
– Меньше знаешь, крепче спишь, – потрепал его по плечу один из ворвавшихся.
– Дело в том, что скоро сюда должен прийти мой друг Аркадий, чтобы помочь мне. Он очень обеспеченный человек. Он может вам за меня заплатить больше, чем вам обещали, – застегивая пуговицы дрожащей рукой, сказал Перман.
– Это интересно, – переглянулись друг с другом пришедшие. – Приедем на базу, обговорим твое предложение.
Юрий Львович с печалью оглядел палату, как осужденный идущий на казнь. Помещение показалось ему и уютным, и теплым, и надежным в отличие от того, что его ожидало впереди. Единственное, что пришло ему в этот момент на ум, была мысль о том, что чудеса, как наказание, случаются с людьми неумными и жадными. Такими, например, как он. Не согласись он нести эти сто тысяч начальнику полиции города, и начальник, и он благополучно сейчас бы ужинали дома перед телевизором и ждали новой серии телевизионного фильма о тайнах следствия.
Полицейская охрана появилась на пятом этаже только после того, как группа в масках, распевая гимн страны, и хором выкрикивая хештек «Москаляку – на гиляку», прошла мимо них и покинула территорию больницы.
