Гарри Уикер продолжает стоять надо мной.
– Что со мной, ИскИн?
– Объём вашей памяти заполнен на две трети.
– Объём моей памяти?
– Ваш аватар имеет три петабайта памяти.
– Это ещё что? Поясни.
– Загрузка завершена. Могу ли я помочь вам чем-то ещё?
– А, понятно. Петабайт, теоретический объём человеческой памяти. А почему моя память заполнена на две трети?
– Вы загрузили огромную базу данных о корабле и принципах его работы, так же вы загрузили все данные о Кире Шайн. Они заняли существенный объём памяти.
– А как мне удалить ненужные данные?
– Вы можете отметить ненужные данные и во время зарядки они будут удалены из вашей памяти, без риска повреждения секторов.
– Зарядки?
– Человеческое сознание требует продолжительного отдыха раз в сутки. Аватар сконструирован и запрограммирован так, чтобы удовлетворить эту потребность. Во время отдыха сознания, аватар заряжается от сети.
Для стоявшего рядом главного инженера, прошло несколько секунд с тех пор, как он приказал ИскИну открыть мне доступ к данным о Кире.
Для меня же только поверхностное изучение полученной информации могло занять несколько часов. Обмен данными происходил непостижимо быстро для человеческих существ. Но таковыми мы не были. Уже не были.
– Олдман, вы в порядке?
– Да, Гарри, простите, – ответил я, вставая на ноги.
– Я должен идти, если понадоблюсь, свяжитесь.
– Спасибо, Гарри. У меня буквально два вопроса. Как давно произошло первое убийство на корабле и с кем контактировала Кира Шайн за время, прошедшее с тех пор до момента её обнаружения.
– Мы не фиксируем перемещения аватаров по кораблю, к сожалению. Уже пытались выяснить таким образом, но ИскИн не сумел нам помочь. Он предоставит все данные о первом и последующих убийствах, я открыл вам доступ. Просто сделайте запрос.
– Спасибо, Гарри. Хорошего дня.
– И тебе, Олдман, – плавно перешёл он на «ты».
Я гулял по кораблю уже одиннадцатый час, но прошёл менее четверти его помещений. Осмотрев все места, где произошли убийства, я отправился побродить, в надежде привести мысли в порядок, но всё казалось таким интересным, что я просто не мог прекратить изучать всё новые и новые помещения и устройства.
Реакторная, где я находился, оказалась вовсе не такой бесшумной, как мне представлялось. Гул работающих магнитных ловушек и постоянные щелчки каких-то реле, вызывали смутную тревогу. Огромный зал был стерильно чистым. В центре, за прозрачным ограждением, располагалась тороидальная камера, а вдоль стен множество приборных панелей, с которыми взаимодействовали несколько десятков операторов.
Я научился различать однотипные аватары. Достаточно было посмотреть на номер, выдавленный на груди, в области сердца и узнать имя у ИскИна по нему. Это было единственной внешней отличительной чертой. Никакой одежды, украшений или знаков различий. Только маленькие цифры.
Шагая по резонирующему полу, я никак не мог сосредоточиться на мыслях о деле. Что-то не сходилось. Будто я пытаюсь собрать кубик Рубика, в котором отсутствует не то, что квадрат, а целая сторона. И шум отнюдь не способствовал моим размышлениям.
Тут меня осенило:
– ИскИн! Я могу отключить микрофон?
– Вы можете отключить любой из внешних сенсоров, как по одному, так и все разом.
– Отлично. Спасибо, ИскИн.
– Могу ли я помочь вам чем-то ещё?
– Пока нет. Спасибо.
Я попробовал отключить слух, и это получилось. Тишина. Наконец-то тишина!
