– Попробую. – Наоми сунула телефон в сумку и тоже встала. – Как ты думаешь, что имел в виду Детторе, когда сказал, что наш ребенок будет расти быстрее, чем обычные дети?
– Я полагаю, он имел в виду его более высокий интеллект.
– Я не думаю, что мы должны предполагать, Джон. Мы должны знать точно. Он говорил об ускоренном росте и развитии. Но мы же не хотим, чтобы наш сын слишком отличался от других детей. Настолько, что у него не будет друзей.
– Прежде чем окончательно все согласовать, мы еще раз все проверим.
– Я собираюсь разобрать каждую букву под лупой.
Свежий ветерок приятно обдувал лицо. Они прошли мимо спасательной станции, мимо оранжевого круга с названием корабля. Наоми слегка прихрамывала. Нога сильно болела после утреннего укола. Сегодня настроение у нее было неважное, она чувствовала себя особенно беззащитной и уязвимой. Наоми нащупала руку Джона и сжала ее, и от прикосновения теплой надежной ладони ей сразу же стало немного лучше.
Они шли мимо длинного ряда иллюминаторов, и Наоми заглядывала в каждый из них, стараясь увидеть хоть что-нибудь внутри. Но все иллюминаторы на корабле были с зеркальным стеклом, и она видела лишь собственное отражение, бледное лицо, растрепавшиеся от ветра волосы.
– Эта секретность реально начинает действовать мне на нервы, – заметила она.
– Я думаю, в любой другой клинике на суше секретности было бы не меньше. А поскольку мы на корабле, это еще более правильно. Мне так кажется.
– Наверное. Просто было бы интересно познакомиться с другими пациентами и узнать, что они выбрали, какие у них мотивы.
– Это все-таки очень личное. Может быть, они не захотели бы это обсуждать. Может быть, мы и сами не захотели бы это обсуждать, если бы на самом деле с кем-то познакомились.
Пока, если не считать доктора Детторе, им удалось познакомиться лишь с доктором Томом Лиу (Детторе представил его как своего старшего ассистента), симпатичным американцем китайского происхождения, лет тридцати с небольшим; с медсестрой Ивонн; со своей горничной и еще с парочкой филиппинцев из обслуживающего персонала.
Никаких следов капитана или других офицеров им обнаружить не удалось. Разве что голос из громкоговорителя, который они слышали сегодня утром, уведомлявший команду о занятиях по противопожарной безопасности. Все двери были закрыты. Других пациентов, кроме промелькнувшей красивой пары, которую они шутливо прозвали Джордж и Анджелина, они тоже не встретили.
Вчера днем, когда Джон и Наоми гуляли по палубе, они видели вертолет. Он приземлился на специальной площадке, постоял там совсем недолго, а потом снова улетел. Поднявшись в воздух, вертолет на некоторое время завис над кораблем, и за затемненным иллюминатором Джон сумел разглядеть женское лицо. Наверное, какая-нибудь пара передумала и отправилась домой, решили они.
– Ты пойдешь на ланч? – спросила Наоми.
Джон покачал головой. Есть ему не хотелось, но не из-за морской болезни, а скорее от нервов. Он постоянно переживал, напряженно обдумывал каждый их шаг, и это совершенно отбивало аппетит.
– Я тоже не хочу есть. Может, посидим немного на палубе? Сегодня тепло, можно позагорать, – предложила Наоми. – И поплавать тоже. И обсудим как следует наши мысли насчет сострадания.
– Давай.
Через несколько минут, завернувшись в белые махровые халаты и намазавшись солнцезащитным кремом, Джон и Наоми снова вышли на палубу и направились на корму. Наоми взялась за перила и стала спускаться к бассейну, но вдруг остановилась и резко обернулась к Джону.
