Убийство в прямом эфире - страница 22

Шторина мечется на гардине туда-сюда. По полу разлилась лужа длиной в метр – вот сколько дождь нахаркал в открытую форточку, пока я тут валялась. Господи, неужели Роза до сих пор ждет меня на улице? Я мгновенно вскакиваю и лечу по подъезду вниз, перепрыгивая ступени так, что ляжки подпрыгивают. А в голове бултыхается уже не один – сотни мелких гвоздей. Вот же ты алкашка, Саша, бухаешь не просыхая. Одно и то же – десять лет коту под хвост! Но ведь так было не всегда!

Как только Роза родилась, и первые месяцы… я была так счастлива! Пока он был со мной. Потом держалась, даже несмотря на напряжение, на усталость – только чтобы не расстраивать его, чтобы ему было хорошо. Я отчаянно цеплялась за нашу маленькую семью. Но когда Олег ушел, во мне будто обломили стебель. Я перестала чувствовать жизнь. Нет, у меня не было мыслей покончить с собой. Но мне стало все равно – жить или умереть. Даже несмотря на маленькую Розу. Как это возможно вообще? Наверное, я плохая мать.

Еще и мое тело, всегда такое подтянутое и отлично сложенное – поплыло без тренировок. Вроде бы я не была слишком толстой. Но это ощущение, когда при ходьбе ляжка трется об ляжку – и ты автоматически чувствуешь себя кобылой. У меня чуть подвисал живот, пара сантиметров в ляжках, бедрах, в руках. Но общее ощущение такое, будто тебя замотали в полиэтилен, а в прослойку между ним и кожей наложили желатина. Помню, пришлось объяснять маме, что деткам до года нельзя смотреться в зеркало, поэтому я и завесила его пеленкой, чтоб Роза не пугалась. На самом деле, я, конечно, пугалась сама – своего отражения.

Олег не забыл обещание помогать нам деньгами. Передавал через маму каждый месяц. Немного, но достаточно, чтобы не просить больше. А еще их хватало на водку. Алкашка?! Но нет, все было не так. Не совсем так. Я не пила водку бутылками. Я делала коктейли с лимоном и спрайтом. Да, можно было покупать вино. Но, во-первых, водка обходилась дешевле. Вина в магазинах тогда было не так много, как сейчас, стоило оно недешево. Я ведь не работала – сидела с Розой. А во-вторых, мне нравился вкус. Он напоминал то время, когда мы танцевали. Напоминал о нем. Сначала я делала коктейли только по выходным. Вечером вдвоем с малышкой было особенно скучно. Потом и в будни. Потом подумала, раз я все равно не работаю – зачем дожидаться вечера? Если можно поднять себе настроение прямо с утра. Я выпивала коктейль, и мы с Розой шли гулять. Под шафе мне было все равно как меня оценивают соседские бабульки. «Малолетка родила? Ай да девка! Проститутка, так и надо!». Мне были безразличны мамаши, которые либо смотрели оценивающе – почему полуторагодовалая девочка не ходит в ясли, либо с сочувствием – Роза гуляла только со мной, и никогда с отцом. Олег попросту не приходил к нам с Розой – «дел по горло, работаю сутками, кризис – с начальством не стоит кусаться, я тут без году неделя» и одно, да потому… Так что я была «и за маму, и за папу». С алкоголем можно было терпеть детские истерики, можно было часами дремать рядом с песочницей, или смотреть «Шоу Тома и Джерри». Вы скажете, миллионы женщин по всему миру проходят через это, и не спиваются. Да, это так. А я вот спилась.

Раньше у меня всегда была цель. Сначала одна категория, вторая, выход в чемпионат области, затем соревнования по России, а после распада Союза перед нами замаячила Европа! Я росла как ослик с привязанной перед мордой морковкой. А еще Олег – он всегда был рядом. Но теперь у меня не осталось ни его, ни танцев. Будто кто-то оторвал морковку, и ослик не мог решить в какую сторону ему идти. А пока раздумывал, вроде бы и идти стало некуда.