– Всё всем надо, – раздражённо проговорила Ялович. – Одному деньги подавай, другому документы.
– Какие деньги? – быстро спросил Зубриков.
– Не ваше дело, – отрезала Ялович. – Вы слишком любопытны.
– Ничего страшного, – сухо и даже с вызовом ответил Зубриков.
– Ваше впечатление от Поиловой? – поинтересовалась Ялович.
– Трудно сказать, – задумался Зубриков. – очень трудно. На первый взгляд – усталая, замотанная женщина. Но что-то в ней было такое…
– Что?
– Не могу объяснить.
– Ну, Пётр Петрович, – сняла очки Ялович, – вы же у нас детективы читаете, человек грамотный.
– Совершенно верно, Тамара Викторовна, а вот объяснить не могу.
– Жаль. Если вдруг потом сможете, расскажите мне.
– Хорошо.
– Ну а о Митченко, её заме, что скажете? – поинтересовалась Ялович, вновь надевая очки.
– Пока ещё не составил ясной картины, – помявшись, ответил Зубриков.
– Что-то вы не расторопны, – заметила следователь.
– Ну я же не бегун, – возразил свидетель.
– Что ж, вернёмся к вчерашнему вечеру. Итак, вы вышли последним. Примерно, в котором часу?
– Думаю, минут двадцать восьмого, точно не знаю.
– Этого вполне достаточно, ведь Поилова тогда ещё была жива.
– Вот это факт, когда я вышел, она натурально была жива, – горячо подтвердил Зубриков.
– Не актёрствуйте, – сурово сказала Ялович. – В каком настроении была покойная, когда вы вышли?
– С моей точки зрения, в нормальном, но нужно учесть, что тогда я видел её в первый раз. И в последний, – грустно добавил Зубриков.
– Очень печальное дополнение, сочувствую вам, – сухо прокомментировала Тамара Викторовна. – Значит, насколько я понимаю, разговор у вас шёл об инвалидности этого вашего … Гоши.
– Именно так.
– И до чего вы договорились?
– Я оставил все необходимые бумаги, и Поилова обещала разобраться.
– Как вам всё-таки показалось, она не была чем-то раздражена или расстроена, я имею в виду после общения с кем-то из предыдущих посетителей?
– Я понял, что вы имеете в виду, – кивнул Зубриков. – Нет, мне так не показалось. Но если уж быть до конца откровенным, – поколебавшись, добавил он – мы, как бы это сказать, немного пофехтовали словами, ну, вы понимаете, о чём я.
– Прекрасно понимаю, – заверила его Ялович. – Познакомившись с вами, я это распрекрасно…
– Но никакой ссоры не было, – поспешно сказал Зубриков.
– Не волнуйтесь, я всё поняла правильно.
– Приятно иметь дело с умным человеком, Тамара Викторовна, – широко улыбнулся Пётр Петрович.
– Спасибо. Что вы можете сказать о чайнике? Она собиралась пить чай?
– Да, собиралась. На столе были конфеты.
– Вам она случайно не предлагала пить чай? – улыбнулась свидетелю следователь.
– Нет, – ответил Зубриков. – Тогда бы я сказал «к сожалению, нет» а теперь «к счастью, нет».
– Пётр Петрович, а почему вы вернулись?
– Ах, это. Дело в том, что я потерял номерок.
– Какая любопытная случайность!
– О чём это вы, Тамара Викторовна?
– Да так, просто к слову. Ну ладно, общую картину я более или менее представила. Теперь скажите, что вы, вообще, обо всём этом думаете?
– Ничего не думаю, Тамара Викторовна.
– Ну-ну, Пётр Петрович, не лукавьте. Я уверена, что в вашей голове прямо-таки роятся версии.
– Роятся обычно мухи, – с достоинством сказал Зубриков.
– Ясно, не хотите говорить.
– Не хочу зря болтать языком.
– Ваше право. Вот прочтите, пожалуйста, и распишитесь.
Зубриков взял предложенный протокол, водрузил на нос очки и углубился в чтение. Зазвонил телефон. Ялович сняла трубку.
