Синди ушла, присовокупив непечатное ругательство.
– Как хорошо, что тут есть ты, Эва! Одной мне было бы так тяжело… ужасный коллектив!
– Бывает и хуже. Намного. Это детский сад какой-то. Ой, кто-то про кого-то что-то сказал… Подумаешь!. Главное, что здесь платят хорошо, а что там лепечет какая-то злобная сплетница не имеет значения! Наслаждайся!
Мерил улыбнулась. Некоторое время они сидели молча, обдуваемые ветерком.
– Если не секрет, почему ты назвала себя таким непроизносимым именем? – подала голос приятельница. – Эвграссия… Или как там…
– Эвтибида. Это героиня книги «Спартак» Рафаэлло Джованьоли. Очень красивая и коварная женщина. Она и погубила Спартака. По книге. Ролевой моделью для меня была не Эвтибида, а сам Спартак. Где я, а где коварство? Только девочке называться Спартаком называться не пристало… Вот и решила это имя выбрать. К тому же, Эвтибида была рыжеволосой, как и я в свои самые лучшие годы… – вздохнула Ксюша.
Детство-детство. На вопрос, мол, кем хочешь быть, когда станешь взрослой, десятилетняя Ксюша Ропотова пылко отвечала, что мечтает поднять восстание.
Получилось у нее всего раз за тридцать лет жизни. В десять лет… или ей было девять?
Старшие ребята тогда согнали Ксению и ее друзей с горки, а до этого постоянно дразнили. Выходили во двор – и давай малышню третировать: «Слышь, ты, поди сюда! Гы-ы, ну и шапка! Гы-ы, а отдай санки!»
– Нам нужно устроить революцию! Мы не можем просто уйти! – экспрессивно распаляла Ксюша своих друзей. – Пусть они знают, что мы не сдаемся! Давайте зад им надерем!
И ребята направили они стопы к старшим. По дороге Ксюша растеряла почти всю свою «армию».
Старшие подняли малявку на смех, еще и в сугроб толкнули. Такого она потерпеть не могла! С криком «Я – Спартак!» Ксюша восстала из сугроба. Краснолицая и возмущенная десятилетняя девочка. Она стащила с дерзкой обидчицы шапку и бросила в снег. Развернулась и ушла.
Злыдня набросилась на Ксению сзади, да с таким воплем!.. Девочка разозлилась, тоже ей наподдала.
Дворовые друзья зауважали Ксению за такой отчаянный шаг, пообещали, что отныне будут играть в то, во что она им скажет…
Эту историю женщина поведала Мерил.
– А ты у нас бунтарка! – рассмеялась приятельница.
– Едва ли, – вздохнула Ксюша. – Выела жизнь. Теперь я – овца покорная, которая учится сглатывать унижения. Эх… Но вспомнить о своих… эээ… мятежах порой приятно!
– А вот я в детстве читала книги, посвященные саморазвитию, поэтому ни за что не стала бы драться, я была выше этого! – раздалось откуда-то сбоку. Ксюша и Мерил обернулись.
Неподалеку села одна из гостий, самая юная – Харука. На вид не больше двадцати лет, она всегда ходила в безразмерных балахонах, очках без диоптрий, с небрежным пучком на затылке.
Харука всегда смотрелась темным пятном на фоне яркой природы:
– Вот я всегда была не такой, как все, особенной, гораздо умнее своих сверстников, – продолжала девчонка взахлеб. – Читала Ницше, труды Канта и Юнга. Это и помогло мне достичь просветления. Одноклассники не понимали меня, ведь я была выше и умнее их, пришлось пережить отчуждение, чтобы достичь успеха! Иногда проклинала себя. Думала: почему я родилась такой умной? Лучше б была как все!
Женщины переглянулись – и как реагировать на этот пассаж? Честно говоря, смешно звучит это бахвальство. Прямо говорить о себе такие вещи как минимум неприлично… да и просто глупо выглядит. «Я, я, я – неординарная личность»!
