Ноябрь. Наши дни.
– Ваш кофе! Заходите к нам еще!
– Спасибо, обязательно! – рассмеялась тоненькая девушка с огромными бирюзовыми глазищами и водопадом золотистых волос по колено и яркой рыбкой выскользнула на улицу. Этот смех почему-то напомнил Наде журчание весеннего ручейка.
– Надо же, прямо русалочка! – вздохнула Надя, глядя ей вслед. – Такая красивая.
– Ага, красивая, – улыбнулся Ян, выходя из подсобки. – Только не вздумай идти за ней, если позовет. Русалочки бывают опасными. Утопит за милую душу.
Бармен хитро подмигнул и напрягшаяся было Надя поняла, что он шутит. Вот ведь! А она, дура, и правда решила, что к ним только что заходила русалка и Ян об этом знает. За две недели работы это был уже не первый случай, когда посетители кофейни казались ей сказочными созданиями. Надя легко могла представить крылья и нимб у ничем не примечательной девушки в очках и безразмерном свитере. Или рога и копыта у холеного джентльмена в дорогом пальто. Феи, джинны, лепреконы – кого только не заносило к ней на кофе. Надя мечтательно смотрела им вслед и все ждала, когда же Ян признается, что на самом деле он великий волшебник, за барной стойкой прячется портал в другой мир, а сама Надя – избранная или пропавшая в младенчестве принцесса сказочного королевства. Но он многозначительно молчал и лишь иногда хитро щурился. Совсем по-кошачьи.
Надя бросила взгляд на бармена, который только что пришел и теперь красиво повязывал вокруг узких бедер фартук. Он вообще все делал красиво: протирал стаканы, резал фрукты, варил кофе. А уж когда смешивал коктейли, можно было натурально залипнуть. Надя поняла, что любуется. Любуется мужчиной, который старше нее лет на десять и является ее работодателем к тому же. В голове тут же всплыли сюжеты дамских романов про секретарш, влюбленных в боссов и студенток, воспылавших бурной страстью к преподам. Наде подобный поворот сюжета всегда казался глупым. Что хорошего может получится из таких отношений? О чем вообще говорить с человеком при такой разнице в возрасте? Оказалось, что говорить с ним вообще не хочется. Хочется совсем другого. Надя осознала, что пялится на красивые ловкие руки Яна, представила, что этими руками он мог бы сделать с ней и покраснела, сравнявшись, должно быть, с крашенными в розовый волосами.
– Ты в порядке? – с тревогой посмотрел на нее Ян. – Вид у тебя какой-то нездоровый. Не заболела?
Надя истерично помотала головой, выпалила, что в зале жарко и она немного устала, и убежала в подсобку переводить дух. Там она прижалась лбом к холодному стеклу зеркала над крошечной раковиной. Сердце колотилось где-то в горле, а в животе клубились те самые пресловутые бабочки, о которых поют в слащавых попсовых песнях. В зеркале отражалась вешалка с верхней одеждой и висящее на ней пальто Яна. Черное, с темно-зеленым шарфом. Надя отлично помнила его запах: она чувствовала его каждый раз, когда забирала с вешалки свою куртку, и потом еще какое-то время по дороге домой. Кофе, цитрусовые и что-то еще. Что-то теплое и манящее обещанием чудес. От Яны пахло почти так же, только ее запах был немного мягче, с шоколадными нотками.
