Убожество - страница 2

– Состояние удовлетворительное, – заключил человек. Голос мужской, в этом ошибки быть не может. Не очень громкий, но уверенный, поставленный и очень четкий. Быть может, перед стариком военный? – Катаракта прогрессирует. Ввиду отсутствия оборудования, качественное лечение невозможно. Множественные незначительные ушибы, ссадины, гематомы легкой и средней стадии. Кости целые, переломов не видно. Зрачки расширены, но травм головы не наблюдается. Присутствует потеря ориентации, мутное сознание. Общая слабость, не способен держать тело в горизонтальном положении. Средняя форма анорексии.

Старик не понимал кто этот человек и что он здесь делает. Почему разговаривает словно сам с собой, констатируя факты. Возможно, под запись, но старик не может понять есть ли у него звукозаписывающее устройство. Странное поведение мужчины вводит старика в смятение, в особенности странный медицинский осмотр, проведенный всего за минуту. Если он врач, то его квалификация вызывает серьезное сомнение, а если он не тот, за кого пытается себя выдать… то тогда кто он?

– Как вы себя чувствуете? – обращается мужчина к старику.

Тот понемногу приходил в себя и теперь его голос казался ему странным. Слишком спокойный, лишенный каких-либо интонаций, словно механический. В ответ на вопрос старик мотает головой, не вполне осознавая, что от него требуется. Даже это довольно простое движение вызывает серьезные сложности. Голова отказывается двигаться в заданном направлении, а вместо этого делает случайные дерганные движения. Шею от напряжения сводит судорогой. Сил на то, чтобы шевелиться нет.

– Вы чувствуете свои ноги? – очередной вопрос, почти не имеющий смысла. Все равно что у мертвеца спрашивать, мертв ли он.

Старик вновь пытается помотать головой и вновь ему это удается с большим трудом.

– Хорошо. Учитывая ваш преклонный возраст и пережитый инсульт, ваше состояние можно назвать удовлетворительным. Сознание ясное, на вопросы, по мере сил, отвечаете.

Пока «врач» продолжал осматривать своего пациента и задавать ему вопросы, ни на один из которых он так и не получил ответа, зрение старика постепенно приходило в норму. Прошло головокружение и, наконец, получилось сконцентрировать взгляд. Картина перед глазами постепенно начинала приобретать новые детали и краски. Комната, в которой находился старик, небольшая, плотно заставленная мебелью. В основном металлическими двухъярусными кроватями, на одной из которых лежал сам старик. Его кровать от остальных отличалась лишь тем, что второй ярус был убран. Подобные кровати обычно используются в казармах, в целях экономии места и средств. На кроватях лежали жесткие матрацы. Большинство в уже непригодном состоянии: порванные, жутко грязные и с торчащими пружинами. Посередине комнаты стояло небольшое кресло, а напротив него телевизор на почти черной тумбочке. Аппарат, по всей видимости, не массового производства. Не было нужды подходить, всматриваться или прикасаться к нему, чтобы почувствовать холод металла, из которого он был изготовлен. Без малейшего сомнения было понятно, что это не обычный телевизор, а военный, сделанный полностью из металла или сверхпрочного пластика, вроде того, из которого производят некоторые виды легкого оружия. Подобные технологии производства использовались для того, чтобы данный аппарат мог работать даже в условиях повышенной радиации. В отличие от современных телевизоров, обладающих сверхплоским экраном, этот был лишен подобного эстетического изыска. Он скорее напоминал старые, тяжелые ящики, которые способны показывать лишь черно-белую картинку. Странно было видеть здесь такую вещь. Для чего телевизор находился в этой комнате и что раньше показывали по нему, оставалось лишь догадываться. Игра света рисовала на экране странный узор: квадрат с расплывающимися огненным током краями. Старик понял, что экран безнадежно разбит. В остальном все помещение по-военному размеренное и с минимальными удобствами. По стенам размещены четыре двухъярусные кровати, у каждой своя собственная полка, прибитая к стене, одна разбитая раковина, расположенная рядом с дверью. Почему-то именно рядом с кроватью старика стоял комод, который никак не вписывался в размеренную обстановку помещения, нарушая всю логику. Он не был по-военному простым и дешевым. Наоборот, был сделан из дорогого массива дерева, покрытым уже сильно потрескавшимся лаком. По-настоящему разительное отличие и противоречие всей системе.