— Нет. Хочу, чтобы ты опустилась на колени. Хочу посмотреть, как твои коленки подгибаются. И как ты сосешь.
Меня в ту секунду триггернуло. Я снова вспомнила тот случай, в клубе. С Молотом. Когда я делала это при нем, а Зверь меня ударил. Дважды. Сейчас он может даже не думать об этом, просто хотеть оральной ласки. А вот я об этом думаю, помню идеально. И от этой ностальгии просто дрожь по телу. Причем дрожь была никак не признаком желания.
— Извини, я уже накрасилась.
Поверить в такое оказалось трудно. Странные ощущения.
Это был, пожалуй, мой первый отказ за все время, проведенное с ним. Я так никогда не делала. Никогда не смела перечить и отказывать. Даже в период критических дней он имел меня как хотел. Ни мигрень, ни усталость, ни плохое настроение — ничего не могло заставить меня отказать ему в близости.
Но в тот день во мне что-то щелкнуло. Так мне показалось. Что нечто важное произошло внутри. Хотя, вполне возможно, это случилось раньше. Словно выгоревшая микросхема. Она самоуничтожилась, но ты это замечаешь только тогда, когда кнопку на корпусе нажали… но ничего не происходит. Именно такие ощущения были со Зверем — когда он попросил меня открыть рот, чтобы впустить в него эрегированный член. А я плотно сжала губы и принялась их красить блеском. Вязким, красным, ярким и сочным.
Зверь не любил, когда член в помаде. Еще больше его бесило, если в помаде была одежда. Поэтому моя защита сработала. Мы не ссорились, не скандалили. Но Зверь был Зверем — он все еще мог меня поднять за волосы, переломить через стол и сделать так, как захотел, ведь у него стояк. И я должна подчиниться.
Он мог меня просто ударить по лицу. Дать пощечину, как было при Молоте. Ведь если он бил при чужих, то ударить наедине тем более не было проблемой.
Но мы собирались на стрелку. И если я буду выглядеть как после побоев — в слезах и с красными глазами, со следами от пощечин и просто с плохо уложенными волосами, то это заставит краснеть самого Зверя. Ему будет стыдно за меня перед корешами. Перед другими авторитетами, давними и новыми партнерами на сходке братков.
— Ты что, мне отказала? — дошло до него моментально, что "что-то не так". — Такого раньше не бывало… Викуся, — сдавливал он горло все сильнее и сильнее, — не забывай, кто имеет над тобою власть. Ведь это я, твой Зверь. Твой собственник и повелитель. Ты обязана повиноваться.
— Но ведь ты сам захотел, чтобы я с тобой поехала на стрелку. Вот я и привожу себя в порядок. Вернее, уже привела. Я оделась в новую выглаженную одежду. Я сделала укладку волос, накрасилась, как видишь. Сделал все, чтобы поразить твоих друзей и врагов.
— Скорее врагов. Сегодня друзей не предвидится.
— Кстати, а почему ты сам до сих пор не оделся?
Я заметила, что руки Зверя голые — он в спортивной обтягивающей майке. В джинсовых штанах. Совсем не при параде. На встречи он одевался шикарно — не брезговал запонками на манжетах белых рубашек. Выбирал костюмы от известных брендов, а то и шил их на заказ. Но сегодня было что-то другое. Я удивилась. Ведь мы собирались отправиться на крупную сходку по переделу продуктовых рынков. Он говорил о встрече давно, я готовилась, собрала бухгалтерию, взяла даже печати для подписания официальных договоров для прикрытия.
Что уже не так?
— Я ехать не буду, Вика. Думаю, ты справишься сама.
— Что? Ты не едешь? То есть… как это?
