Дома сразу направился в душ и, долго стоял под струёй, думая о том, что ощущал во время падения. Вытирая тело махровым полотенцем смотрел на своё отражение в зеркале, Гектор не очень понимал красоту в общепринятом понимании этого слова, но то, что он видел, ему нравилось, никаких излишеств, холодная мужская привлекательность, какая видна на лицах дефилирующих по подиуму моделей. В верхнем углу ванной жил в своей паутине маленький паучок, непонятно как оказавшийся здесь, Гектор дотянулся до паутины и тогда членистоногое стало угрожающе трясти её, показывая своё негодование. В голове возникла мысль, что каждое живое существо защищает своё жилище и близких, а он, Гектор, играет в опасные игры, не задумываясь о тех людях, которые рядом. Надев халат пошёл в лабораторию, где мама с бабушкой Варей, как настоящие учёные о чём-то дискутировали, увидев сына, Мария сказала: «Сегодня изучила четыре образца, всё мимо, ты готов к забору крови? Иди поешь, а потом приходи, какой-то ты уставший, поспи часок после обеда, но кровь нужна сегодня время поджимает». Он закатал рукав халата, мать сделала всё быстро, со знанием дела, а Гектор, сделав бутерброд, одел кроссовки и отправился на крышу, в своё место, откуда хорошо видна округа. Шёл мелкий снег, изо рта валил пар, а он, не чувствуя холода сидел на краю крыши и ел бутерброд. На крыше дома напротив появилась девушка в дублёнке, она с опаской подошла к краю, расправила руки, подняла голову и…, увидела сидящего в халате, жующего бутерброд Гектора. Он подал знак рукой, означающий: «Давай, прыгай», а она, подумав, посмотрела вниз и показав ему средний палец, пошла прочь с крыши. Сзади послышались шаги, дед Филат после стакана водки, шёл на беседу с внуком об окружающей мерзости: «Вот ты где, я тебя обыскался, хочется душу излить, а некому, бабам не доверяю, ты пацан серьёзный и авторитетный, вон сколько братвы тебя охраняет. Только скажи, на кой… столько воевали, строили, потом опять воевали, строили социализм, сколько людей угробили, чтобы эти новоявленные буржуи на роллс-ройсах разъезжали по городу Ленина. Стоят фабрики, заводы, кругом нищета, голодные, а эти по казино шляются, да бухают с красномордым президентом. Отсюда хороший обзор, с каким бы удовольствием поставил здесь станковый пулемёт с достаточным количеством патронов и как начал бы та-та-та-та-та». Дед осёкся и показал пальцем на крышу соседнего дома, где неудавшаяся самоубийца стояла с плакатом, на котором было написано: «Приходи в гости, я одна», далее следовал номер квартиры. Дед ударил себя по животу и выдохнул: «Ну внучек, от такого шанса отказываться нельзя, возьми шоколадку и гондон с клубничным вкусом в аптечке, но сразу девушку не заваливай, немного поговорите о погоде и о чём-нибудь, что любит женский пол. Если хочешь, могу пойти с тобой, я в этом деле мастак, не даром столько времени таксовал, только в Москвиче 401 особенно не покувыркаешься, приходилось терпеть неудобства, до сих пор в пояснице стреляет». Дед что-то говорил, а Гектор встал и пошёл собираться в гости к незнакомке, которая как-то неискренне сыграла самоубийцу, но довольно убедительно заманивала в гости. На улице два бритых парня последовали за ним в дом напротив, у парадной Гектор попросил их дальше не подниматься, потому как идёт на свидание. Парень ухмыльнулся и протянул презерватив, Гектор сказал, что у него уже есть со вкусом клубники, бандит с уважением посмотрел на него, видимо в отмороженной голове это ассоциировало с букетом цветов даме сердца.
