Ученики Берендея - страница 35

− Руки коротки! − огрызнулся я, срывая крючья его пальцев.

Точно на резинках, его хваталки в мощи вклинились, а локти выперли сквозь спину. Колдушка в травме производственной забился, захрипел. Сторонний наблюдатель нашёл бы сходство с гимнастикою у станка. Но в случае подобном инспектор строгий отчитал бы за уклонение от нормы и дурной пример.

Вид принял визави мой − как будто выдохся, обмяк, да изловчился и пауком набросился опять. Перехватив ручата, теперь я их не отпускал, а стал переправлять помалу (и получалось ловко!) в прицепов мир, где с перегрузками не шутят. Один из пальцев угодил в сценарий с пьяным трактористом, кто по деревне нарезал круги с прицепом дров. Не мог загнать, опохмелюга, а пар валил уж через уши…

Зубами Поприще скрипел, но держался молодцом, из сил последних… И тракторист − братишка-инкарнат, с кем родились и движемся единым временным потоком, берёзу зацепил бортом. Затем на бордюр вскочил прицеп, − заставы тенистую прохладу крик окропил.

− Довольно! мочи нет! Ты б отпустил, Андрейка, век буду благодарить и помнить!

− Клянись же именем своим!

Опешил он и дух едва не испустил. Чтоб уцелеть во рту костлявой (уж слишком близко подобралась), пожертвовал старик частицей сокровенной, о гордости на миг забыв. «Клянусь! Я именем моим клянусь», − торжественно, как на приёме в пионеры и я однажды произнёс.

− В знак примирения, подай-ка мне сию минуту карту мира здешнего − со всем, что где живёт и движется.

На лице у колдуна не дрогнул ни единый мускул:

− Нет карты ни у кого такой.

− Есть, − равнодушно возражаю я, другого и не ждал. − А ну-ка, покажи свою!

Замешкался тут он маленько, лицом повис над эшафотом и косит глаз на палачей… Тогда им тайны не открыл.

− Давай, давай! Кто ищет встречи, долго ноги бьёт. Ты единственный, кто без ошибки мои координаты вычисляет.

− Твоё предположение не имеет почвы.

Я выглянул из дупла наружу.

− Почвы предостаточно. Где наш усталый тракторист, не задремал ли за рулём? Конечно, ты не мог читать «Прощай, оружие».

− Прощайте, кубики! − К моим ногам колдун швырнул диковинное устройство. Возможны совпаденья, как возможны и пробелы в системе стройной, со шкалою Рихтера, но тряхануло подиум до звона рюмок и стаканов. Сей негодяй метнул комплект, точь-в-точь, как у Евгения дражайшего, метнул в бессильной злобе, имуществом не дорожа, точно разбить собрался. Мне ж тем временем пришла подсказка: «Бери их, береги и изучай, как работать с ними».

Чутьё не подвело. Я поднял кубики − горячие, как из кипятка достали, мне стоило огромного терпенья, чтобы удержать предмет сей, и только, для отвода глаз, глаза отвёл. Дивяся безмятежным видом, я проницал равнины дальше и границ не видел… я наливался силой, которую на переноску тяжестей не тратят. Меня дразня, на миг всего, как вспышка фотоаппарата, дворец воздушный полыхнул на стопке облаков. Кто выпекает там блины и томно зазывает в гости? Принцесса, юная вдова, богатая Яга, румяная купеческая дочь, племянница областного прокурора?

Я повернулся к ловкачу.

− Мне сразу почему не передал? Предупреждали: я приду за ними. Покажи лицо, особенно глаза. − Он подчинился, и зрелищу я не был рад: − ПОКА В ДОЛГАХ, ТО В ПРЯТКАХ МАЛО ПРОКУ.

− Не с кем было.

− Лжёшь. − И обратил внимание: кубики-то остыли!

− Посторонним?.. Такие вещи я никому не доверяю.

− Сколько карт всего?

− Когда-то было сорок.