– А что значит ячейка общего назначения? – уточнил Степаныч.
– Это значит, что в нее ты можешь положить всё, что угодно. Забудь о сумках и прочих неудобных вещах. Теперь всё это можно будет таскать в своей ячейке! Всё, что влезет в объем двадцать литров, конечно же.
На внутреннем взоре мелькнуло сообщение об обучении, и прилетела еще двадцатка опыта.
– Да вашу мать! – сказал Сергей и грязно выругался. – Вы тут плюшки будете получать, а я в пролете! Давайте я сейчас прилеплю эту дрянь.
Он держал белый пластик над запястьем, готовый в любой момент прилепить его на себя, достаточно было только кивнуть головой.
Ишустин вопросительно посмотрел на меня, признавая мое лидерство, по крайней мере в этом вопросе.
– Минимум четыре часа ты будешь в отключке. До дома генерала ехать минут сорок-пятьдесят. Если всё пройдет гладко, то уже через пару часов мы закончим операцию, – я пожал плечами. – Ты в любом случае не успеешь очнуться и принять задачу.
– Блин, – в сердцах воскликнул помощник, с крайне расстроенным видом убирая пластинку импланта в карман.
– Кстати, по поводу задания, – с улыбкой произнес следователь. – Я ради интереса нажал отказ от задания и знаешь что мне выдали? Отказ от квестов учителя приведет к снижению вашей репутации. Вы уверены? Что за репутация, Дим?
Ого, я сам впервые о таком слышу. Быстро залез в расширенную справку, пролистал подробную информацию что это такое и вслух выдал вердикт:
– Репутация – это особый ресурс, который позволяет учителю руководить своими учениками. Выполнение заданий учителя, прокачка навыков согласно планам учителя и прочие положительные с точки зрения учителя действия ученика ведут к повышению его репутации. Чем выше репутация у ученика, тем больше ему дается опыта, и больше выдается уникальных наград. При невыполнении заданий учителя, а также при недопустимом, с точки зрения учителя поведении, репутация ученика снижается. Вплоть до обнуления всего опыта и наград. Обнуление опыта приводит к смерти ученика.
+ 1000 опыта. Озвучен важнейший принцип учительства.
На некоторое время среди нас повисла тишина. Все обдумывали сказанное мной.
– Очень забавно, – с усмешкой произнес Ишустин, – звучит фраза: положительные с точки зрения учителя действия ученика. Это что же получается – если ты, например, любишь баловаться человечинкой, то и каннибализм своих учеников будешь одобрять. И за это им будет идти репутация. Оч-ч-чень интересно.
– Получается так, – пожал я плечами. – Поэтому и устанавливаться имплант учителя должен был специально обученному человеку. А не мне.
Ишустин молчал, переваривая услышанное, внимательно разглядывая узор асфальта рядом с машиной.
– Ты же нормальный парень, Димон! – хлопнув меня по плечу, уверенно сказал Степаныч. – И поступать будешь правильно! Так что не ссы, если что подскажем, поможем, наставим на путь истинный.
– А если он не захочет вас слушать и попросту обнулит всех несогласных? – с иронией в голосе спросил Сергей, вертя между пальцами пластинку импланта. – Или прикажет убить всех чело...
– Сколько ты, говоришь, нужно солдат с имплантами, чтобы остановить Рой? – перебивая его, выпалил следователь. – Несколько миллионов? Несколько миллионов супербойцов беспрекословно, под страхом смерти, подчиняющихся тебе лично? Хм. И я в их числе...
Мы стояли в глухом дворе, под отцветающей сиренью, повядшие грозди цветов безвольно свисали вниз, всё еще издавая свой пьянящий аромат, а трое моих спутников молчали и подозрительно рассматривали меня.
