– Ты не типичная девушка, Мартынова, – переключаю другой трек.
– Господи, Кирилл! Что за бред ты слушаешь? Похоронный марш, рэп из девяностых. Шатунов будет?
Пожимаю плечами.
– Понятия не имею. Это флешка Толяна.
– Тогда всё понятно, – громко фыркает и вырубает магнитолу. – Лучше уж тогда тишина, чем насильственный секс моим ушным раковинам.
Улыбаюсь, но молчу. Колючая, как дикая роза. Что с неё взять?
Через полчаса торможу напротив многоэтажки. Соня спешит открыть дверцу, но я вовремя блокирую центральный замок. Не убежит.
– Не смешно, Орлище. Двери! – кивает на дверцу.
– А поцеловать за поездку.
– А не облезешь?
– Нет.
Поддавшись вперед, хватаю мартышку за затылок и притягиваю к себе. Пытается вырваться. Блокирую выпады, удерживая её запястья одной рукой. Припадаю к пухлым губкам и, подавив сопротивление в виде плотно сжатой челюсти, углубляю поцелуй. Сначала ласкаю кончиком языка, затем вывожу восьмерки, и в итоге она сдается. Обнимает меня за плечи, прижимаясь грудью к моей груди. Я кайфую от трения наших тел. Сейчас она в моей власти и я волен делать всё, что захочу.
Опускаю руку между лопаток, нащупываю крючки и расстегиваю их через ткань. Отыскав сбоку молнию, тяну язычок вниз, а затем приспускаю бретельки на платье.
Моя вкусная, любимая девочка, какая же ты сладкая!
– Кирилл, – отстраняется. Прикладывает к припухшим от поцелуев губам палец. – Я так не могу.
– Сонь, это же я.
– И что? Сказала, не могу!
– Мы делали это овер дофига раз. Ну что случилось?
– Ничего, – отдаляется. Возится с молнией на платье. – Я говорила, что больше с тобой не сплю. Не сплю – значит, совсем. Ни сегодня. Ни завтра. Ни через месяц.
Откидываюсь на сиденье. Прикрыв глаза, громко вздыхаю.
Какая же сложная, Мартынова! Ни себе ни людям.
– Что ты хочешь, Сонь?
– Хочу избавиться от дурной зависимости.
– От меня?
– Конечно, Орлов. Другой дурной привычки у меня нет.
Ухмыляюсь.
– Значит, я – дурная привычка?
– Да.
От её слов в сердце ощущается боль. Разве так возможно? Мы ведь любили друг друга, поженились через полтора года после знакомства. Друзья отговаривали, родители были против, но я послал всех лесом. А она… Любила ли когда-нибудь или я всю дорогу был её дурацкой привычкой?
– Я могу идти? – смотрит на меня своими большими голубыми глазищами, невинно хлопая ресницами.
– Иди.
Снимаю блокировку с центрального замка. Соня тянется к дверце. Оборачивается и на короткий миг дотрагивается до моей руки, лежащей на руле.
– Спасибо тебе, Кирилл. Спокойной ночи.
– Пока, – отвечаю, не смотря в сторону бывшей.
– Не обижайся. Ну, правда, Кирюш. Ты же взрослый мальчик и всё понимаешь.
– Мартынова, не надо меня успокаивать. Иди домой. Завтра на работу.
Неожиданно колючка целует меня в щеку и, пока я соображаю, что сейчас происходит, быстренько убегает.
Я смотрю ей вслед.
Надо отпустить. Надо попрощаться. Удержать не смогу. Ей это нафиг не надо, а один – точно не вытяну. Она не верит, что у нас что-то получится. Точнее, даже не хочет попытаться!
Блин… Да я сто раз пожалел о том дурацком сексе. Всё глупо получилось. Поругались с Мартышкой и она, собрав вещи, уехала к бабушке в другой город. Я ушел в запой, да ещё встреча одноклассников нарисовалась. Знал бы, что так всё случится – в жизни бы не поперся на эту встречу.
***
Утро. Понедельник. Стою напротив здания окружного административного суда и всё время поглядываю на часы. Через десять минут заседание, а Мартыновой и не пахнет. Опять пришлет по факсу ходатайство о переносе слушания. Это она любит. Практикуют через раз. Гадина! Спецом издевается над людьми.
