Дотс сделал первый шаг. Он осторожно поставил маленькую лапку на ветку, которая слегка покачнулась под его весом. Стод, следя за каждым движением брата, дрожал от страха, подкладывая кирпичики под шатающиеся ветки.
Как только Дотс медленно двинулся вперёд, ветка начала гнуться и скрипеть, а от летящих водяных брызг её поверхность стала скользкой. Стод, следуя за братом, пытался сохранять равновесие, но его короткие ножки были не созданы для таких испытаний.
– Выбрось кирпичи! – закричал ему Ама.
В самый напряжённый момент, когда Дотс был уже посередине, мощный порыв ветра заставил ветку дрогнуть. Дотс потерял равновесие и на мгновение оказался на четвереньках, цепляясь за ветку всеми четырьмя лапами. Стод замер, сердце его забилось, словно перекатывающиеся в бешеной реке камни. Совёнок, стоявший чуть в стороне от волкопса, со страху закрыл глаза и отвернулся.
Ама, наблюдая за кротами, изо всех сил прижимал болтающуюся ветку между камнями и был готов в любой момент прыгнуть на подмогу. Он бросал на кротов ободряющие взгляды. Собрав волю в лапу, Дотс снова поднялся и шаг за шагом продолжил свой путь. Стод, вдохновлённый мужеством брата, последовал за ним, и вместе они медленно, но верно двигались вперёд. Каждый шаг был испытанием, а каждый вздох сопровождался холодным всплеском.
Наконец, после вечности напряжения и страха, они оба достигли другого берега. Их маленькие тела тряслись, но в глазах горел огонь триумфа. Ну как сказать глазах – в тех местах, где у кротов должны быть глаза. Ама встретил их на другой стороне – он сиял от гордости за своих маленьких, но несгибаемых спутников.
Когда они взбирались на крутые склоны, Ама когтями выскребал уступы-ступени для кротов, а они, копатели с опытом, помогали ему укрепить путь, чтобы он стал безопасным.
Наступала первая ночь их опасного странствия, звёзды стремительно скрывались за облаками. Нужно было найти безопасное место для ночлега. Ама полагался на свою интуицию, а Дотс и Стод – на подземные карты и земное чутьё, чтобы найти надёжное место для отдыха. Совёнок взлетал осмотреть опасности и поискать хотя бы малейший намёк на следы, которые мог оставить Хорн. Зверьки сбились вместе, чтобы сохранить тепло и обсудить план на следующий день, но тихо уснули. А Три Часа не спал – он смотрел на звёзды, что время от времени скрывались за облаками.
Весь следующий день был наполнен смутной надеждой – каждый поворот, каждая горная гряда будто подгоняли друзей быстрее заглянуть туда, где они ещё не искали. Но раз за разом надежды на воссоединение с Хорном оборачивались разочарованием. Так шли дни, первая неделя, вторая… К этой поисковой рутине маленькая компания уже начала устало привыкать.
Ама стоял на вершине скалистого утёса, вглядываясь в бескрайнее небо. Его острый взгляд пронзал облака, но нигде не было видно знакомого силуэта его друга, орла Хорна. Тревога нарастала в груди Амы с каждым днём, проведённым в бесплодных поисках. Дни складывались в недели, а Хорн всё не появлялся.
Волкопёс начал понимать, что дело гораздо хуже, чем он предполагал. Всё это испытывало его силы, и Ама чувствовал, что близок к отчаянию.
Наутро Ама услышал какой-то шелест выше по скальному склону горы – и бросился наверх. Тут снова поднялся ветер – и сдул волкопса со склона, закрутив его в вихре пыли и каменной крошки и сбросив со скального утёса.
