И напоследок необычная пара вышла на открытый двор, где были выставлены деревянные скульптуры, когда-то украшавшие форштевни боевых кораблей. Ничего более странного мальчик прежде не видел. Эти устрашающие, оскаленные физиономии, могучие фигуры с русалочьими хвостами были полны той же нескрываемой и даже слегка хвастливой гордости, что и каждый корабль, построенный на верфи в Карлскруне. Они пришли из другого, незнакомого мальчику времени, и он почувствовал себя еще меньше, чем был на самом деле.
Король остановился. Он долго смотрел на эти фигуры и вдруг воскликнул:
– Шляпу долой, Русенбум! Поклонимся всем, кто строил эти корабли, всем, кто сражался за Отечество!
Бедняга Русенбум, скорее всего, просто забыл, что именно заставило его пуститься в это небезопасное для его деревянных суставов путешествие. Он сорвал с головы шляпу и закричал:
– Я поднимаю шляпу перед теми, кто создал эту замечательную верфь, кто построил наши непобедимые корабли! Вечная слава королю, возродившему геройский шведский флот!
– Спасибо, Русенбум! – громовым голосом грянул король. Словно колокол ударил. – Хорошо сказано, Русенбум! А что у тебя на голове, Русенбум?
А на голове Русенбума стоял Нильс Хольгерссон. Но теперь он уже ничего не боялся. Сорвал свою белую шапочку с кисточкой, замахал восторженно и пропищал:
– Вечная слава королю-губошлепу!
Бронзовый впечатал трость в землю так, что Русенбум покачнулся, и мальчик еле удержался у него на лысине.
Как собирался наказать дерзкого мальчишку король, осталось неизвестным. Потому что именно в эту секунду из-за горизонта брызнули первые солнечные лучи, и оба, и Бронзовый, и Деревянный, исчезли, точно их и не было, точно возникли они из предутреннего тумана и рассеялись вместе с ним.
Мальчик стоял, мало что соображая. Он даже не знал, что дикие гуси уже снялись с церковной башни и ищут его по всему городу.
Наконец они разглядели своего миниатюрного спутника. Белый отделился от стаи и подхватил ошеломленного и радостного Нильса Хольгерссона.
Воскресенье, 3 апреля
Стая диких горных гусей остановилась пощипать молодую травку на одном из островов архипелага. Тут уже кормились их сородичи – серые гуси. Те очень удивились – обычно стая Акки с Кебнекайсе выбирала другой маршрут, через материк. Серые вообще очень любопытны, а тут их прямо разбирало – вопрос за вопросом. Они не отставали, пока Акка не рассказала им про лиса Смирре, который их неотступно преследует.
Вожак стаи серых, на вид ровесник Акки или еще старше, такой же немногословный и спокойный, сказал:
– Вам, диким горным гусям, не повезло, что этого Смирре изгнали из Сконе. Теперь он будет преследовать вас до самой Лапландии. Я бы на вашем месте не летел через Смоланд, там вы от него не отвяжетесь. Возьмите восточнее, через внешний архипелаг. Через Эланд. Тогда лис наверняка потеряет след. А для надежности отдохните пару дней на южном мысу Эланда. Там и еды полно, и, главное, приятное общество.
Совет был мудрый, а гуси умеют ценить мудрые советы. Они быстро закончили трапезу и взяли курс на Эланд. Никто из них раньше там не бывал, но серый описал дорогу очень наглядно. Сначала надо лететь на юг, на юг и на юг, пока не появятся птичьи стаи у берегов Блекинге. Это караванный путь. Птицы летят с зимовки на берегах Западного моря[13] и направляются в Финляндию и Россию. Эти караваны почти всегда останавливаются на Эланде – передохнуть и подкормиться. Так что найти будет не трудно. Летите за ними, вот и все, сказал серый.
