– Тая, ты что, сказок не читала?! – Откуда ни возьмись на её плечо спикировал Пушок. Не смог, видать, остаться дома. Хоть и страшно было, а всё-таки полетел следом. – Надо как подбежать, как прыгнуть и схватиться за хвост! Сперва она тебя будет носить под облаками, а потом пообещает коней златогривых и Конька-Горбунка. Я считаю, надо брать!
– Сам ты Горбунок. Не во все сказки подряд стоит верить. Слушайте, а может, с ней поговорить просто? Попросить не топтать урожай.
– Так она тебя и послушала! – Нина звякнула когтем о серп, проверяя заточку. – Ловить надо и запирать. Эй, коловерша! Сможешь накинуть ей верёвку на шею?
– Ну, я попробую.
– Не пробовать надо, а делать! – От команд полуночницы даже Тайке захотелось втянуть голову в плечи, а Пушок и вовсе уши прижал. Вот бывают же люди (и нечисть), которых сначала слушаешься, а потом думаешь…
Наверное, раньше у Нины и неудач-то не случалось – уж очень она в себе была уверена. А когда за дело брался Пушок, можно было гарантировать одно: скучно не будет. Что до результата – это уже как повезёт.
Взяв в лапы верёвочную петлю, коловерша мелкими перебежками начал приближаться к кобылице, а Тайка с Ниной крепко держали остаток верёвки. Эх, вот бы было здорово уметь кидать лассо, как в фильмах про ковбоев! Тайка в детстве даже пробовала научиться, но не преуспела, поэтому оставалось надеяться на коловершу.
Лошадь с пламенеющей гривой сперва и ухом не вела – объедала себе колоски. Но в самый ответственный момент, когда Пушок взмыл в воздух, шарахнулась в сторону. И нет бы коловерше опять затаиться и переждать, но тот на волне охотничьего азарта решил предпринять ещё попытку и едва не получил копытом по голове.
Тайка ахнула, когда Пушок выронил из лап верёвку, а затем с громким отчаянным мявом вцепился в роскошный хвост кобылицы. Та сперва поддала задом, потом встала на дыбы, а когда и это не помогло, взмыла в воздух и тут же скрылась за облаками.
– Что ж… – Полуночница Нина проводила горе-всадника тоскливым взглядом. – Он крылатый, хотя бы не разобьётся. Что дальше-то будем делать, ведьма? Может, ружьё поискать, а?
– Нет, давай просто подождём.
Так они и прождали до самой зари, пока полуночница не исчезла.
* * *
Пушок вернулся ближе к полудню, ввалился в форточку и заявил:
– Хочу окрошки!
Тайка так обрадовалась, что рыжий пострел жив-здоров, что отдала ему свою мисочку, а себе взялась настрогать ещё.
– Ну как, поймал?
Она сгорала от любопытства. Ну а вдруг коловерша оказался прав и у них в сарае уже стоят лошадки… «молодые, вороные, вьются гривы золотые»?
– Не совсем… – Пушок набрал окрошки в рот.
Лишь по окончании обеда его удалось разговорить.
– Понимаешь, Тая, она меня оборжала, кобыла эта! Коников, говорит, тебе привести, да ещё и Горбунка в придачу? А не жирно ли будет? Я ей: нет, в самый раз. А она опять ржёт: ничего не выйдет, не ту лошадку ты поймал. А потом такая: что ты прицепился к моему хвосту, как репей? Али рассвет хочешь отсрочить, вражина?
– Погоди, а при чём тут вообще рассвет?
– А при том, что это кобылица-заря. Потому у неё и грива огненная – чтобы в урочный час поджигать облака.
– Красиво, наверное… – мечтательно протянула Тайка, подперев ладонями подбородок. – А на рожь она потраву зачем устроила? Ты сказал ей, что плохо так делать?
– Тая, она голодная была! Как можно отказывать живому существу в еде? Это же форменное свинство! Можешь своей Нине так и передать!
