– А хорошая идея! – поднял палец Никифор.
Коловерша уточнил:
– Только не слёт, а симпозиум. Так звучит солиднее.
– Хорошо, пусть будет симпозиум.
Пушок ткнулся макушкой в её ладонь и довольно заурчал:
– Ты, главное, не кори себя, Тая. Испытывать страх перед неизвестностью – это нормально. Я вот тоже много чего боюсь. Зато после всего случившегося нам теперь никакой стоматолог не страшен, правда?
– Ага, – кивнула она. – Вот пойду и прямо сейчас запишусь! Чего тянуть?
* * *
В начале июля в Дивнозёрье пришла долгожданная летняя жара. Самое время, чтобы купаться и загорать. А дед Фёдор – вот незадача – умудрился простудиться. И как только угораздило?
Тайка сперва насторожилась: не мог ли этот заезжий доппельгангер оставить деду такой подарочек? Но Никифор её успокоил. Мол, уже две недели прошло – была бы какая порча, раньше бы проявилась.
От помощи дед, как обычно, отказался, но Тайка его не слушала. Сварила курочку, насушила сухариков, чтобы он не пустой бульон хлебал, сгоняла на велике в аптеку за лекарствами. Пушок тоже в стороне не остался: пожертвовал банку малинового варенья из личных запасов. Всем известно, что от простуды это самое лучшее средство.
Через пару дней после деда Фёдора свалилась и Маришка – его внучка. Не повезло ей: приехала на каникулы из города, и на тебе – кашель, насморк, температура.
Пушок, конечно, разволновался:
– Тая, а болезнь-то заразная! Ты в дом к ним не ходи. Дай лучше я слетаю, гостинцев отнесу.
– А сам, значит, не боишься?
– Мне-то что? Зараза к заразе не липнет!
Только зря он хвастался. На следующий день и сам слёг. Это было подозрительно, потому что коловерши человеческими хворями не болели. Но ещё подозрительнее оказались сны.
– Тая, мне тут такое привиделось! – Пушок шмыгал носом, вытаскивая одну за другой салфетки из пачки. – Будто к нам в открытое окно девица заглянула. Сама косматая и бледная как смерть, глаза – два бельма, ногти длинные, в руке – бутылочка. Или баночка, я толком не рассмотрел. Всё. Видать, скоро я помру.
– От насморка ещё никто не умирал! – фыркнула Тайка. – Давай ешь малинку протёртую. В ней витаминчики.
Пушка не нужно было уговаривать: его аппетит во время болезни лишь вырос. Теперь он лопал ягоды быстрее, чем Тайка успевала их собирать. А в свободное от еды время дрых. Но это и к лучшему: говорят, пока спишь, болезнь быстрее проходит.
Впрочем, этим вечером Пушку не спалось. Тайка уже надела любимую пижамку с единорогами и залезла под одеяло, когда коловерша приполз к ней под бочок и заныл:
– Тая, мне страшно!
– Чего ты боишься, глупенький?
– А вдруг эта косматая опять придёт? Я выяснил, кто она такая. Моровая ведьма. Самая страшная колдунья на свете!
Тайка приподнялась на локте. Хотела сострить, что, если ей не дадут поспать, сама превратится в страшную ведьму, но язык не повернулся: Пушок смотрел на неё как на последнюю надежду.
– Тай, ты меня спасёшь?
– Ну конечно. – Она почесала коловершу за ухом. – С чего ты взял, что это именно моровая ведьма? Звучит знакомо…
– В книжке вычитал. – Пушок указал взглядом на тумбочку, где лежал потрёпанный томик русских народных сказок. – По описанию всё сходится.
– Ой, мне её ба в детстве читала! – обрадовалась Тайка.
Воспоминание о бабушке отозвалось теплом в душе. Как же здорово было тогда залезать под одеяло и засыпать, слушая о чудесах!
– Во! Семёновна ерунду читать не станет! Там написано, что моровая ведьма приходит в дома, просовывает в окно руку с бутылочкой и кропит мёртвой водой всех, до кого дотянется. А люди наутро заболевают или вовсе того… Не просыпаются, в общем.
