Ивасаки встал в столб света – и вдруг его плавно подбросило вверх и втянуло в точно такой же красноватый квадрат на потолке. Сверху донеслись выстрелы и Завадски, чертыхнувшись, тоже встал в столб света и тоже вознесся горе. Пир прислушался: выстрелы прозвучали только из лазерника.
Ивасаки, поднявшись на второй уровень, сразу же увидел метрах в пяти от себя чужака, и, не мешкая, выстрелил. На втором этаже, похоже, находился единственный отсек в центре, а опоясывал его узкий коридор. Ивасаки, держа наготове лазерник и шокер, пошел в ту сторону, где валялся убитый летун, с облегчением обнаружив за плечом Завадского. Поднявшийся третьим Пир пошел в другую сторону. Пир быстро уперся в тупик.
А Ивасаки и Ник обогнули отсек, и по диагонали от лифта за очередным изгибом коридора японец разглядел стоящего боком чужака. Точнее, не стоящего, а висящего. Не касаясь пола своим странным, заменяющим ноги, шаром. Ивасаки на миг замер, вжавшись спиной в стену, а потом прыгнул вперед, вытянув шокер. Треснуло, запахло озоном, и летун молча растекся по полу.
Тотчас дверь центрального отсека приоткрылась на полсекунды, и плечо Ивасаки вдруг взорвалось оглушающей болью. Он выругался по-японски и упал на одно колено. Завадски мгновенно оттащил раненого в сторону и отстегнул с пояса чудо-аптечку. Анализатор зажужжал, потом аптечка вколола японцу обезболивающее, стимулятор и биораствор. Боль отступила. А Завадски, оставив аптечку напарнику, вновь вернулся к двери и открыл ее мысленным усилием, отбил плюнувший зеленым ствол плазменника своей винтовкой и ткнул фиолетового «Стан родом». Озоном запахло еще сильнее.
Теперь Завадски готов был упасть на квадратные плиты пола и стрелять, стрелять стрелять…
Но в рубке больше никого не было. Семеро пришельцев были мертвы, а трое – целых трое! – оглушены и вполне готовы к упаковке в серебристые транспортные коконы научников.
– Ты как, дружище? – спросил Ник японца, поднимаясь с пола.
– Жив. Не совсем цел, но жив, – отозвался тот. Лицо Ивасаки было бледным, как свет в рубке абдуктора.
Ник помог ему подняться. Навстречу выскочил Пир, и на лице его цвела досада.
– Ну? – спросил он нетерпеливо.
– Двое, – довольно сказал Ник. – Оба живы, там валяются. Правда, Ооно ранили…
Пир вздохнул.
– А я никого не встретил.
Они пошли к лифту, придерживая ослабевшего японца.
– Ребята, заберите языков, пожалуйста, – попросил Ник, устало шевеля губами перед микрофоном шлема. Только сейчас он понял, что действительно смертельно устал.
«Долетим до базы – тут же позвоню бабушке», – подумал он решительно.
Перед лифтом внизу они столкнулись с Адамом Дориго, венгром Чонгради и Везунчиком Ревеню.
– Где ваши пленные? – весело спросил француз.
– Там, – ответил Ивасаки. – Наверху. Найдете. Только ближний мертв. Вот вам шокер, если что, а ружья мы у них разрядили.
С таким уловом возвращаться на базу было совсем не стыдно. Упакованных в коконы пленных тут же увезли на высоких серебристых тележках. Раненого Ивасаки загнали в медицинский блок, несмотря на вялые его протесты.
Когда Пир выполз из душа и обессиленно повалился на койку, позвонил Валерка Смолянинов.
– Эй, Пир, знаешь кого вы отловили? – весело спросил он.
– Безногих инопланетян, – отозвался Пир. – Отстань, я отдыхаю.
– Точно. И не солдат, заметь! Навигатора, медика и родового лидера. Кажется, он у них вроде замполита.
Пир, не шевелясь, спросил:
