Уголовный процесс современной России - страница 12

В более же широком плане заслуживает внимания позиция А. С. Александрова, который пишет: «Судебная истина … представляет собой результат изобретения мысли из речевой фактуры по определенным правилам, основания ее не могут не быть языковыми, а значит формально-юридическими»44.

Повышенное внимание в современной практике уголовного судопроизводства к условиям допустимости доказательств, в частности, абсолютизация требования о недопустимости использования доказательств, полученных с нарушением федерального закона (ч. 2 ст. 50 Конституции РФ), с неизбежностью влечет за собой укрепление формальных начал в оценке доказательств. Этому процессу в немалой степени способствует также внедрение руководящих разъяснений судов высших инстанций; наличие многочисленных юридических и фактических презумпций; унификация процессуальных актов; не вполне корректная стратегия стороны защиты, состоящая не в опровержении аргументов и фактов, предъявляемых суду стороной обвинения, а в демонстрации недостатков, допущенных в ходе досудебного производства45. Таким образом, в одних своих качествах истина материальна, в других – неминуемо формальна. Кроме того, в условиях многочисленных конфликтных ситуаций, бесконечно противоречивых интересов участников уголовного процесса «объективное», истинное знание не застраховано от проникновения в него лжи и всего того, что можно окрестить субъективизмом. Однако при решении юридически значимых вопросов необходимо стремиться к достижению максимально достоверного знания, обеспечивая этот процесс различными, в том числе и правовыми средствами. Оно не всегда достижимо. Возможны, а в ряде случаев просто неизбежны исключения из этого правила, либо закон прямо предусматривает их допустимость.

Назовем основные ситуации:

1. Не достигается цель доказывания по делам о нераскрытых преступлениях. По причинам объективного и субъективного характера, большинство из которых хорошо известны криминологам и практическим работникам системы уголовной юстиции, таких дел, увы, много. Президент РФ В. В. Путин, выступая на ежегодном расширенном заседании коллегии МВД РФ 08.02 2013 г. заявил: «В целом по России остаются нераскрытыми почти 45 % преступлений (44,4 %). Практически каждое второе. Это явный, очевидный факт, свидетельствующий о недостаточно эффективно выстроенной работе органов внутренних дел»46. (Не случайно, противники закрепления в УПК РФ принципа объективной истины любят аргументировать свои позиции с помощью примеров из практики, в которых, наряду со следственными и судебными ошибками, фигурируют случаи неподдающихся раскрытию преступлений).

Однако реальные трудности в раскрытии и расследовании преступлений не снимают необходимости познания истины и по данной категории дел. Попытки решить такую задачу предпринимаются и в подобных ситуациях, но в условиях недостаточной информационной обеспеченности, изъянов организации и управления, несовершенства нормативной базы, непредсказуемых форс мажорных обстоятельств, низкой квалификации отдельных сотрудников и ряда других причин, они не смогли быть достигнуты.

Применительно к рассматриваемым положениям высказана точка зрения о необходимости различать две формы объективной истины: «объективную истину – должное» и «объективную истину – реальное». В первом случае под объективной истиной понимаются выводы следователя и суда, которые соответствуют обстоятельствам дела и содержат ответ на основной вопрос о том, кто должен нести ответственность за совершенное деяние. Во втором, – когда установлены не все обстоятельства совершенного преступления, когда разоблачены не все соучастники, а также в случаях прекращения уголовного дела или вынесения оправдательного приговора