Неожиданно изображение подёрнулось мелкой рябью, как если бы оно транслировалось на поверхности океана во время полного штиля, и неожиданно подул ветер. Что-то высоко запищало, перекрывая голос Ахмеда. Писк резко прекратился, а вместе с ним и все остальные звуки. Картинка начала медленно расползаться в разные стороны, таять, словно кусочек мороженого в чашке кофе, перемешивая все краски, превращаясь в шедевр художника-абстракциониста.
Легкая паника коснулась сознания Валентина. Он никак не мог решить, – происходит какая-то перезагрузка программы, или же это сбой. Ещё пара секунд, и Валентин готов был произнести кодовое слово «Мутабор», чтобы прекратить сеанс и выйти из системы. Неожиданно услышал спокойный мужской голос, рассуждающий на отвлечённую, как сначала показалось, тему.
– Всегда выбирали одно и то же озеро со смешным названием Хвост. Помнишь, из-за того, что оно расположилось совсем рядышком с озером намного больше. С высоты стратосферных транспортных линий большое озеро очертаниями очень напоминает сидящего на задних лапах кролика, ну а озеро поменьше расположилось как раз на том месте, где и положено быть хвосту. Основанная часть отдыхающих облепляла берега Кролика, а мы забирались подальше, на самый кончик безлюдного Хвоста. Помнишь?
Валентин почувствовал, как у него всё сжалось внутри. Не было никакого «внутри», это он понимал, но ощущение было именно таким. Нахлынувшие эмоции обескуражили.
– Отец? – попытался произнести Валентин, и услышал свой голос.
В то же мгновение расплывчатые линии абстрактной картинки начали выравниваться, приобретая более чёткие контуры предметов. Появился образ человека, постепенно сформировавшийся в мужчину, сидящего в лодке на месте гребца. И сейчас Валентин сидел напротив него, на корме, сжимая в руке точно такую же удочку, как и тридцать лет назад, когда они рыбачили вместе с отцом на Дальних Искусственных Озёрах.
– Здравствуй, сынок, – спокойно произнёс мужчина.
– Папа, – чувствуя, как к горлу подступает комок, прошептал Валентин. – Как это возможно? Я не понимаю…
В ответ человек невозмутимо поправил на конце лески небольших размеров шарик и закинул его поодаль от борта лодки.
– Всё просто, – вновь переводя взгляд на Валентина, заговорил мужчина, – здесь очень спокойно. Тишина. Ты прислушайся. Всё так же тихо, будто бы время застыло.
Валентин прислушался. Шуршание ветра в разлапистых прибрежных соснах, лёгкие шлепки мелких волн о борт, крик далёкой лесной птицы. Наконец, он встряхнул головой и с нескрываемым раздражением заговорил:
– Если это такая дополнительная опция программы, то о ней нужно было предупредить. Возможно, я бы сразу отказался. Мне таких сюрпризов не надо.
И эти слова были адресованы не образу отца, а тем самым разработчикам, чей продукт он сейчас тестировал.
– Валик, ты не понимаешь, – с усмешкой произнёс рыбак.
И тут Валентин встрепенулся. Валиком отец называл его только во время их совместных длительных поездок, – когда они погружались в подземные реки Сахары, участвовали в пешей подводной экскурсии к Cеверному полюсу или, как в этом случае, рыбачили на Дальних Искусственных Озёрах. Никто, кроме отца и Валентина не знал о таких подробностях из детства.
– Чего я не понимаю? – насторожённо спросил Валентин.
– Здесь, конечно, не то место, которое ты так бережно хранишь в своей памяти. Оно так же нереально, как и та пустыня, через которую ты попал сюда. Глупо было бы это отрицать. Но этот мир, сотканный из воспоминаний твоего детства, – мужчина очертил в воздухе поднятым пальцем воображаемый круг, – создан не теми, кто послал тебя в эту реальность.
