Надя берет меня за руку и заставляет заглянуть ей в глаза — в них столько сочувствия, что я вот-вот превращусь в воду для половой тряпки.
— Может, какая-то левая девица? Это ж ночной клуб…
— То, что левая, это точно. А ну-ка пойдем!
Выдыхаю через зубы и рисую себе на лице уверенную улыбку. Антон — мой парень. Это раз. У него сегодня день рождения, и он очень популярный. Это два. И три…
— Лика, хватит! — слышу его веселый голос, Каменев пытается снять с себя руки этой прилипалы. — Детка, я тоже рад тебя видеть, но у меня вообще-то девушка есть.
Так тебе! Поняла, коза?!
— Привет! — громко здороваюсь с Антоном, не обращая внимания на стерлядь. — С днем рождения, милый!
Тянусь к его губам, но в последний момент что-то происходит — то ли запах духов этой присоски, то ли…
— Ух ты, — Антон весело смеется. — Какая у меня скромная девушка — целует в щеку. Стесняешься при всех? Привет, Марта!
Пацаны рядом ржут, стерлядь проводит по мне насмешливым взглядом, а я чувствую, что краснею. Ну не могу же я ему сказать, что мне неприятно его целовать после этой… девушки.
— Развлекаешься? — поворачиваюсь к нему так, чтобы закрыть собой стерлядь. — Помнишь, я тебе говорила про Надю? Она со мной училась…
Чистякова протискивается ближе к нам, и теперь Антон видит только нас двоих.
— Конечно, помню! — он вежливо кивает Наде. — На год младше меня… слушай, а это ты постановку Гамлета сорвала, там в сортире кого-то заперли…
Антон хмурит свой красивый высокий лоб, пытается вспомнить, а Чистякова бледнеет-краснеет, умоляюще на меня смотрит. Да, не так я хотела их познакомить!
— Нет, не она! — беру своего парня за руку и отвожу в сторону. — Слушай, а что это за девица к тебе присосалась?
Стараюсь говорить небрежно, даже улыбаюсь, но Каменев быстро просекает мое состояние.
— Ревнуешь? Забей, малыш. Это Лика, она… — спотыкается на слове, обводит взглядом зал, машет рукой только что пришедшей компании, — Лика… Короче, она со всеми такая… дружелюбная. У меня с ней ничего. Я сейчас…
Срывается с места, чтобы стукнуться кулаками с двумя качками, явно тоже боксеры. С ними еще три девчонки, Антон смеется, болтает с ними и показывает рукой, куда идти — к большим четырем столам рядом со сценой. Он, кажется, не видит, что я за ним наблюдаю, поэтому уходит еще дальше — вокруг него сразу же образуется толпа из знакомых и приятелей.
Пока раздумываю, не подойти ли мне к ним, рядом возникает Чистякова. Музыка громкая, какие-то старые хиты крутят, но слова подруги я слышу хорошо.
— Не поняла. А почему он тебя Мартой называет? Боголюбова, он что твоего имени настоящего не знает?
Тяну подругу в сторону, подальше от стерляди, которая каким-то боком рядом оказалась.
— Знает, конечно. Просто он говорит, что мне Марта больше подходит, а Марфа — это как бы совсем олдскул и отстой.
У Чистяковой лицо вытягивается так, что я уже жалею о своей откровенности. Ну не нравится ему Марфа, да я тоже к своему имени лет пятнадцать привыкала, назло всем его полюбила. Антон тоже полюбит, ему, как и мне, просто нужно время.
— Ну? Что грустим? — Каменев обнимает меня сзади, и я, почувствовав на себе его сильные руки, моментально расслабляюсь. Все отлично, мы вместе, и впереди еще вся ночь!
Сижу за столом рядом с именинником и ловлю кайф. Запрещаю себе такое думать, но все равно не верится, что мы вместе, и свое 20-летие Антон Каменев отмечает со мной, как со своей девушкой! Кладу голову на плечо любимому и думаю о том, что будет потом. Сегодня особенный день, то есть ночь. После вечеринки мы поедем к нему, я точно решила. Да. Это случится сегодня.
