Джаулу я говорила об этом каждый раз, когда он делал мне комплименты.
– Не попробуешь, не узнаешь, – смеялся он.
Говорит, будто знает, что у меня никого не было. А он знать этого не может – у нас чисто деловые отношения. Даже Элис не знает. Только моя мама.
Высокий, стройный мужчина с иссиня-черными волнистыми волосами, спадающими на плечи, черными бровями, темными глазами с поволокой, бронзовой гладкой кожей, идеальными чертами лица и наглой улыбкой.
«Ох, знойный какой», – вечно причитала Элис, когда Джаул проходил мимо.
Я отмечала все физические достоинства этого мужчины чисто с практической точки зрения, зная, что такой типаж, скорее всего, должен привлекать восемьдесят процентов самок. «Какой он искуситель, – ныла про него Элис, добавляя, что такие слухи ходят о нем по станции, – Он так и не выбрал себе даму сердца. Может, это буду я?»
– Ты же любишь блондинов.
– Он – исключение…
Элис про каждого красавчика так говорит. Для психолога она слишком эмоциональна.
– Можете одеваться, – спокойно сказала, когда осмотрела пилота Джаула и уже сделала в своем уме заключение. – У вас все в порядке, по анализам тоже идеально. Я дам вам заключение на работу пилотом, ровно на полгода. Вы в первый раз в этом секторе?
– Кира Ортейл, можно на ты. Мы ведь знакомы, – Джаул накинул рубашку, рабочий китель. – Столько раз встречались уже. Может, поужинаем?
– Неуставные отношения караются увольнением, не рассматривая причину таких отношений, – я посмотрела на Джаула исподлобья, отметив про себя, что этот человек всё-таки действительно привлекателен для самок. Во мне сработала какая-то кнопочка, скорее всего, отвечающая за дофамин и серотонин.
Села за стол, начала заполнять отчёт.
– Сейчас переводят много военных. Выдачу разрешения упростили. Заключение я сделаю прямо сейчас.
– Как хорошо, – Джаул улыбнулся, сев напротив меня.
За окном прибывали и убывали шаттлы. Из-за этой враждебной расы керимов теперь половина городка – военные, и работы мне прибавилось втрое. Хорошо, что убавили бумажную волокиту. Но голова все равно кругом.
– Не смотрите на меня так, – поежилась, чувствуя на себе взгляд этого дофаминового искусителя. Он определенно действовал на мои первобытные рецепторы. Фи.
Сколько он уже пытался подобраться ко мне? Раза три или четыре. Нет. Я – скала. Мужчины – рабы собственных инстинктов, грубые, неотесанные драчуны. Им вечно… хотя… Джаул отличался от других мужчин. Он не был таким огромным, как остальные. Был строен, симпатичен.
А самое главное – на нем не было ни единого шрама. Шрамы – признак варварства. Войны, насилия и страдания. Если я вижу шрамы на теле мужчин, уже делаю соответствующие выводы. Значит, любит воевать. Значит, и есть неотёсанный мужлан, который не будет слушать голос разума. Им лишь бы "напиться" крови!
Джаул другой. Он хоть и пилот, но пилот мирный – грузовой снабженец. Джаул и шрамы вещи несовместимые.
– Как вы относитесь к войне? – невзначай спросила его.
– Война – утомительная штука, – пожал плечами пилот. – Не понимаю, зачем люди воюют, если можно покорять космос мирно. Для чего даны тысячи лет эволюции?
И подмигнул мне.
– Ты же говоришь то, что я хочу услышать, – усмехнувшись, сказала ему. – А сам так не думаешь.
– Хорошо, что мы уже на ты, – сказал Джаул. Я покраснела, смутившись. – Да, я говорю то, что ты хочешь услышать, Кира Ортейл.
– А что же ты сам думаешь? – странно, но почему-то меня это заинтересовало.
