– Понимаешь? – ужасаюсь я. – Как это можно понять?
Лео не отвечает, и я заставляю себя успокоиться, а потом уточняю:
– И где сейчас Ева?
– Не знаю.
– Лео… – Я касаюсь его плеча, жду, пока он повернет голову, и заглядываю в глаза. – Что с тобой случилось?
– Тоже не знаю, – повторяет он устало.
– Как это?
– Говорят, что я упал с крыши.
– Упал с крыши? – хохочу я, не в силах сдержать смех.
– Представь себе. Упал и ударился головой.
Лео тоже смеется.
– Не верю ни единому слову.
– И правильно делаешь, – поддерживает он с нотками раздражения. – Но так мне сказали, когда очнулся.
Я поджимаю губы, осознавая, что Лео тяжело говорить об этом. И мне хочется подбодрить его, сказать, что семья бы не лгала, но слова будут звучать неубедительно, ведь сама я в это не верю.
Стелла – родная тетя Лео по отцу – вполне могла сотворить подобное с племянником.
Отец Лео сел в тюрьму за покушение на убийство насильника дочери, а мать свихнулась, когда Лео было двенадцать лет. Стелла забрала племянника к себе. Она дала ему образование, воспитание и обеспечила всем необходимым. После смерти мужа, который был известным криминальным авторитетом, у Стеллы осталось огромное наследство, так что она могла позаботиться о племяннике. Однако у этой женщины проблемы с головой. Она состоит в тайном обществе и поддерживает его деятельность – истребление тех, кто является, как Стелла любит говорить: опухолью, которую нужно вырезать; тех, кто благодаря деньгам и связям уходит от ответственности. Звучит благородно… на первый взгляд. «Затмение» творит безбожные зверства, прикрываясь мнимой справедливостью.
От одной мысли о мрачной семейке Лео и о «Затмении» меня трясет.
– Зря ты приехал на место преступления, – перевожу я тему. – Дал пищу для размышлений журналистам.
– Со мной все понятно, а вот что ты здесь делала?
Лео мрачнеет. Его пальцы барабанят по рулю.
– Помогала другу, – моргаю я, не понимая, что его нервирует. – Он из органов.
– Виктор не просто из органов, – заявляет Лео. – Он из органов, которые следят за моей семьей.
Я сглатываю.
– На что ты намекаешь?
– Ты прекрасно поняла.
– Подожди… ты поэтому затащил меня в машину?
Шакал хмуро молчит, и я покрываюсь холодным потом, громко вскрикиваю:
– Останови машину!
– Я не отпущу тебя, Эми, – говорит он. – Пока не выясню то, что меня интересует.
– Выпусти сейчас же!
Мы останавливаемся на перекрестке, и я тянусь к дверной ручке, чтобы выскочить на улицу, но Лео вмиг дергает меня к себе, прижимает за шею к груди и держит, пока мы снова не набираем скорость. Я до того поражена, что беспомощно лежу на его груди, слушая быстрые удары сердца. Лицо горит огнем. Пальто расстегнуто, и щекой я чувствую твердые мускулы под рубашкой. Одна ладонь упирается в бедро Лео, а другая в рельефный пресс – и невольно опускается чуть ниже, будь она проклята.
Лео вздрагивает.
– Хватит кричать, ты меня от дороги отвлекаешь, – говорит он мне на ухо, и я улавливаю этот проклятый запах кофе, резко отпрыгиваю обратно на пассажирское сиденье, жмусь к двери. Адвокат равнодушно продолжает: – Сначала я хочу услышать, кто ты. Может, тоже следишь за мной? Откуда мне знать? Ты и в клинику приехала с Виктором.
– Полгода назад ты исчез, и я места себе не находила, не знала, что думать, а потом Виктор нашел тебя и решил организовать нам встречу.
– Неубедительно.
– Я не шпион!
– А кто?
– Сказала уже! – рявкаю я. – Мы дружили. Ты меня спас. Так и познакомились. Затем… ладно, хорошо, затем я встретила Виктора, и он хотел, чтобы я… шпионила. Доволен? Но он искал не тебя. Ему нужна была Ева. И я не согласилась! Просто так совпало, что мы подружились и с тобой, и с Виктором.
