Она смотрела, как он надежно закрывает коробку с комбинезоном и ставит ее обратно на полку. Джульетта знала, что никому в укрытии этот комбинезон не нужен. Дональд полез в карман за тряпкой и снова закашлял. Шарлотта притворилась, будто ковыряется в дроне, пока брат заходится в кашле. Донни не хотел говорить о комбинезоне или проблемах с легкими, и она его за это не винила. Брат умирал. Шарлотта знала, что брат умирает, и могла видеть его таким, каким увидела во сне: как он в последний момент поворачивается и прикрывает глаза от полуденного солнца. Она видела его так, как видела каждого человека в последний момент его жизни. И сейчас на внутреннем экране Шарлотты было прекрасное лицо Донни, смотрящего на ее неотвратимое падение с неба.
Он умирал, поэтому и старался запасти для нее продовольствие и гарантировать ей возможность выйти с этого этажа. Поэтому и старался, чтобы у нее была рация и она могла с кем-то переговариваться. Ее брат умирал, и он не хотел быть похороненным, не хотел умереть в этой яме, где не мог дышать.
Шарлотта отлично знала, для чего ему нужен этот комбинезон.
13
Укрытие 18
Пустой комбинезон чистильщика лежал на рабочем столе. Один из рукавов свисал через край с согнутым под неестественным углом локтем. Щиток отделенного шлема молча смотрел в потолок. Небольшой экран внутри шлема был извлечен, и теперь на его месте осталось прозрачное пластиковое окошко в реальный мир. Джульетта склонилась над комбинезоном, время от времени пятная его каплями пота, и принялась затягивать болты, крепящие нижний кольцевой воротник шлема к ткани. Она вспомнила, как в последний раз мастерила такой же комбинезон.
Нельсон, молодой техник из АйТи, назначенный заведовать лабораторией очистки, трудился возле в точности такого стола на противоположной стороне мастерской. Джульетта выбрала его себе в помощники для этого проекта. Он был знаком с конструкцией комбинезонов, молод и вроде бы относился к ней хорошо. Впрочем, два первых критерия особого значения не имели.
– Теперь нам надо поговорить по отчету о населении, – сказала Марша.
Молодая помощница – о помощи Джульетта никогда не просила – порылась в стопке папок, пока не нашла нужную. На соседнем рабочем столе была разложена бумага, сделанная из каких-то отходов, отчего рабочее место превратилось в заваленный канцелярский стол. Джульетта взглянула на Маршу – та все еще рылась в папке. Это была худощавая девушка возрастом лет за двадцать, наделенная природой розовыми щечками и темными волосами, завивающимися в тугие кудряшки. Марша работала помощницей у двух последних мэров – в короткое, но бурное время их пребывания у власти. Подобно золотому пропуску-идентификатору и квартире на шестом этаже, Марша досталась ей вместе с должностью.
– Вот он, – сказала Марша.
Прикусив губу, она стала просматривать отчет, и Джульетта увидела, что он напечатан только на одной стороне листа. Стоимости бумаги, проходящей через ее офис и перерабатываемой потом, хватило бы, чтобы целый год кормить целый жилой этаж. Лукас однажды пошутил, что так делается, чтобы переработчики макулатуры не остались без работы. Вероятно, Лукас был прав, поэтому она удержалась от смеха.
– Можешь подать мне вон те прокладки? – спросила Джульетта, показав Марше на край стола.
Девушка ткнула сначала пальцем в ведерко с пружинными шайбами. Затем показала на коробку со шплинтами. Наконец ее палец замер над прокладками.
