Уле-Александр идёт в школу - страница 4

– Я только отнесу Кроху на четвёртый этаж, – сказала мама. – Присмотрите пока за ним?

– Конечно.

Уле-Александр снова проснулся. На этот раз у его кровати стояли незнакомые дяди.

– Ну что, парень, карету заказывал? – спросил один.

– Мама, мне не хочется сегодня кататься, – сказал Уле-Александр, – что-то сил нет.

– Тебе даже вставать не надо, – объяснил второй. – Мы сейчас закатаем тебя в одеяла и перенесём, всё будет в лучшем виде, сам увидишь.

Они взяли большое шерстяное одеяло и замотали в него Уле-Александра, потом поверх навернули одно одеяло на ноги, одно – на грудь и спину, и ещё одним укутали голову, так что от всего Уле-Александра остался снаружи только нос.

– Сейчас мы помчим на машине, которая громко кричит «уи-уи-уи!». Знаешь, как она называется? – спросил один из санитаров.

– «Скорая помощь», – ответил Уле-Александр. – У неё сирена. А мама с нами поедет?

– Конечно! Знаешь, как здорово ездить на «скорой помощи»?! Маме тоже хочется попробовать.

Теперь они положили Уле-Александра во всех одеялах на узкую плоскую кровать без ножек, под названием «носилки», осторожно подняли и понесли. Следом шла мама с зубной щёткой Уле-Александра, его тапочками и расчёской. Санитары отлично умели носить больных на носилках, и Уле-Александр почти не чувствовал, что они спускаются по лестнице. На первом этаже они ещё раз проверили, чтобы одеяла не задрались и не распахнулись, потом вынесли носилки из подъезда, открыли заднюю дверь машины и аккуратно поставили их туда. Маме разрешили сесть там же, рядом с ним. Машина тронулась.

– Уле-Александр, я хотела оставить тебя дома. Но доктор говорит, что тебе будет гораздо лучше в больнице, потому что там врачи и медсёстры знают, как правильно лечить больных. Там наверняка будут и другие дети, а я буду приходить, когда мне разрешат. Не сомневайся.

– Мне расхотелось ехать в больницу, – вдруг сказал Уле-Александр. – Ты можешь попросить их вернуться?

– Этого я не могу, сынок. Но я уже радуюсь, что скоро ты поправишься и вернёшься назад домой.

Машина остановилась. Те же двое санитаров вынули Уле-Александра из машины и внесли в огромный дом. Здесь всё было белое и светили лампы. Говорили тут полушёпотом, а пахло чем-то странным. В больницах вообще всегда особый запах, потому что тут очень много разных лекарств. Мама заговорила с медсестрой.

– К сожалению, в детском отделении нет ни одного места, – объяснила сестра. – Поэтому мы положим его в двухместную палату во взрослом и переведём к детям при первой же возможности.

Уле-Александра снова подняли и на носилках отнесли в небольшую комнату – палату. Здесь стояли две кровати. В одной лежал пожилой мужчина с длинной бородой. Он кивнул и улыбнулся Уле-Александру. Вторая кровать была пустая.

– Мы согрели твою кровать грелками, чтобы ты не мёрз, – сказала медсестра.

– Я сам горячий, – ответил Уле-Александр.

И тут же в комнату вошли доктор и другая медсестра.

– Ты заработал себе воспаление лёгких, – сказал доктор, – это серьёзная болезнь. Но не волнуйся, мы тебя вылечим. Видишь, что у меня в руке? Это шприц, а в нём пенициллин. Это не лекарство, а храбрый боец, он только и мечтает проникнуть внутрь тебя и сразиться с воспалением. И дети, и взрослые терпеть не могут уколов, потому что, когда иголка колет, это больно. Но и дети, и взрослые понимают, что мы делаем уколы, чтобы всех вас вылечить. Сейчас я уколю тебя в попу. Поплачь, если хочешь, ничего страшного.