Удивительно, как после всего этого перед ней сидел вполне нормальный человек, который не спешил применять насилие для того, чтобы решить свои проблемы. Да, травмированный, но всё ещё адекватный.
– А что на счёт твоего имени? – спросила Роза, подняв на него взгляд.
Эвана едва не передёрнуло от раздражения.
– Разница в имени – всего лишь буква. Какая разница? Да, при рождении я Иван, но родители увезли меня в Англию, когда я ещё был совсем маленьким, так что Эван Райдер для меня звучит куда более привычно. Тем более, я не один такой. Знаешь, скольким ещё поменяли документы и имена за последние лет двадцать?
Какая разница скольким? Речь ведь сейчас только о нём.
– То есть родители сначала увезли тебя в Англию… – начал перечислять Феликс, загибая пальцы.
– Сбежали из России, если точнее.
– …Потом отдали тебя в отряд ненормальных убийц, а теперь ещё и твой отец распространяет Зов по всему Ла-Маншу, который зомбирует Охотников и превращает их в Жнецов. Я ничего не упускаю?
Эван покачал головой. Всё было верно. Зов действительно был делом рук его отца, но он не был главным. Он подчинялся кому-то. Кому-то, кому, скорее всего, уже не впервой устраивать резню ради своих собственных интересов.
Роза молча смотрела на него и не понимала, как вообще могла связаться с таким человеком. У него не было буквально ничего хорошего в прошлом, один лишь мрак. Может, эгоистично хотела стать чем-то светлым в его жизни?
– И какая у тебя тогда вообще фамилия?
– Верховцев.
Феликс поморщился, пытаясь про себя повторить, а потом сказал Розе:
– Оставляй свою фамилию после свадьбы.
– Я и не собиралась брать его фамилию, на Доггерленде так не принято. К тому же, о какой свадьбе вообще речь? Мы расстались.
Его брови метнулись вверх. Он посмотрел сначала на неё, а потом на Эвана, на лице отразилось абсолютное непонимание. У Феликса была слишком подвижная мимика, так что эмоции его было слишком легко прочитать.
– Так сойдитесь. Как-будто это так сложно. План такой: я ухожу к мелким, а вы идёте и миритесь, – он поднялся и опёрся о стол руками. – И больше меня как своего семейного психолога не используйте, поняли? Счёт я вам пришлю вечером.
Он ушёл, на короткое мгновение оставив их наедине, объятых неловкостью. К ним вернулась Хлоя, и, увидев, что одного не хватает, спросила, не закопали ли они уже где-то Феликса. Вряд ли из него вышло бы хорошее удобрение. Они тоже собирались уходить. Эван собирался уйти вперёд, но Хлоя остановила его, пока Роза решила прибраться. Женщина передала ему что-то в руки, краем глаза удалось заметить только маленькую баночку. Он внимательно слушал рекомендации и кивал, а затем бросил взгляд на Розу и вышел из оранжереи.
Они до сих пор не могут вывести из него эту гадость.
Когда Хлоя вдруг упомянула, что нет ничего плохого в том, чтобы попробовать всё сначала, чашка сама выскользнула из рук и чуть не упала в раковину. Роза едва успела подхватить её. Она подслушивала или просто давала совет исходя из того, что видела?
Роза закончила с посудой и случайно заметила на подвесной полке сломанный фильтр противогаза. Она взяла его в руки и прокрутила, быстро поняла, что что-то похожее носят Жнецы. Коробка была вскрыта и оказалась пуста. Она поднесла её к носу и сделала вдох. Пахло горькими травами.
– Хлоя, откуда у тебя это?
Женщина обернулась, посмотрела на фильтр и поджала губы, затем слабо улыбнулась и осторожно забрала вещицу у Розы из рук.
