– Понятия не имею, она там еще до меня была. Мне говорили, что это взорвали небольшой шашкой, но мне кажется, что просто разбили ручными инструментами. Ладно, пойду я, дома меня ждет моя подушечка.
– О нет, может, останешься еще ненадолго?
– Лил, я устал, нужно отдохнуть после ночи.
– Только не проспи весь день, а кстати, может, сходим в кино, пока оно еще не закрылось? – спросил он.
– Я не против, а когда и на что?
– Напишу тебе чуть позже, – проронил Лил и ушел за шторку.
Покидая кофейню, неторопливо открыл дверь. Мое лицо засияло блеском золотой улицы. Шелест листьев не умолкал, будто ветер ждал меня за дверью, играя с ними. Солнце все стояло на месте и подогревало мне настроение. Я шел по улице попутно с ветром, который нес с собой листья от самой кофейни. Ранним утром на улицах было пустовато. Мне захотелось поскорее прийти домой и лечь на что-нибудь мягкое.
Придя домой, с ходу скинул всю одежду и включил чайник. Начал набирать ванну, чтобы немного расслабиться. Когда все было готово, я взял кружку горячего зеленого чая и лег в полную ванну. Откинул голову назад и уставился в потолок. В голове полнейшая тишина. Я не знал, о чем можно думать, нет никаких мыслей. Нет никаких существенных целей и возможностей. Я бы уехал из этого города навстречу новым приключениям, но возможностей очень мало. Нужно начать копить хоть какие-то деньги. Денег хватает только на личные расходы. Я настолько сильно расслабился, что мои раздумья начали меня усыплять. Веки становятся тяжелее, а мысли глубже.
Мои веки с тяжестью открываются, и передо мной открывается простор черного неба, украшенного белыми точками. Мне стало не по себе, мое тело не слушалось, его окутали дрожь и мурашки. Дул прохладный ветер, а я ощущал себя камнем. Невозможно было пошевелиться, руки и ноги как будто окованы в тяжелые цепи. Ветер подул сильнее с жутким гулом. С тяжестью повернул голову в правую сторону, в руке обнаружил красную нить. Она двигалась сама по себе, как будто кто-то ее тянул с другой стороны. Попытался сжать кулак, но нить все равно тянуло. Тело начали охватывать судороги посильнее, но мне удается пошевелиться. С трудом я поднялся на четвереньки, не отпуская нить.
– Эх! – издалека раздался уставший хриплый крик.
Я все же встал на ноги, теряя равновесие, но я устоял. Неприятные ощущения проходят, но тяжесть еще держит. Думаю, стоит идти вдоль этой нити, может, она приведет меня куда-нибудь. Я огляделся вокруг, ничего не видно, вокруг лишь тьма и только на меня падало небольшое свечение сверху.
– Ах-ха-ха! – снова раздался низкий голос эхом.
– Да кто это там хрипит так громко, – сказал я сам себе.
И шел я довольно долго, пока не наткнулся на огромное дерево по пути. Ветки у него были обвешаны старыми шинами, а нить окутывала остальные сучки, вплоть до ствола и уходила дальше во тьму. Я сильно дернул за нее, и дерево начало скрежетать, у меня возникла мысль и вовсе оторвать нить. Но дерево все больше начало реветь и сопротивляться. Я потянул еще сильнее, и дерево закачалось так, что все шины слетели вниз. Громкий вопль начинал затихать, а дерево расслабляться. Красная нить легко и аккуратно слетела с сучков на пол, и я продолжил путь.
Впереди показался еще один непонятный объект. В просвете кромешной тьмы на кресле-качалке сидела очень милая бабуля и вязала шарф. Мрачный скрип этого кресла звучал на всю округу, а шарф выглядел весьма странно. Она вязала его в обратную сторону. Красная нить, по которой я шел, упиралась прямо в шарф. Я подошел ближе к бабуле, она выглядела вполне безобидной и дружелюбной. Я уставился на шарф, который не давал мне покоя своим непонятным поведением, и ничего другого не придумал, как дернуть снова за нить. Шарф выпал из рук бабули, и ей это совсем не понравилось.
