− Чего он на тебя вызверился? − обеспокоилась Наталья. − Ты его знаешь?
− Самого нет, а тот мальчишка у меня под окном птиц стрелял. Еще зимой. Когда я с Вадимом познакомилась, помнишь? Я тогда его рогатку разломала и пообещала уши надрать, если еще раз в нашем дворе увижу. А он мне братом пригрозил. Надо же, − сколько времени прошла, а не забыл. Маленький, а какой злопамятный!
− Выходит, он знает, где ты живешь? Смотри, будь осторожнее: мне не понравилось, как этот тип на тебя смотрел. Еще устроит какую-нибудь пакость.
− Да ну, боялась я всяких!
Дома уже на лестничной площадке Настя почуяла сладкий запах ванили. Бабушка приехала, обрадовалась она. Бабушка Зара, мама Галчонка, пекла потрясающие плюшки и ватрушки, от аромата которых у любого слюнки текли, а уж у Насти и подавно.
− Зарочка приехала, ура! − завопила она, повисая на шее бабушки. − Ка-ак хорошо! Ты надолго?
− На пару деньков, если не прогоните. Хочу Федора забрать: мыши замучили. Может, хоть от запаха кота поубавятся. Ах, ты, моя красавица, да как же ты выросла! Небось, кавалеры проходу не дают?
− Зара Вартановна, да разве вы способны мышонка прибить, вы их во двор выпускаете, признайтесь, − пошутил отец.
− Нет, я их в поле выношу − не рядом с двором. Пусть бегают, им тоже жить хочется.
Бабушка Зара физически не могла поднять руку на живое существо. Она жалела всех, включая мух и комаров. Доходило до анекдота. Однажды отец застукал ее на кухне за странным занятием: открыв настежь форточку, она что-то выбросила из сжатого кулачка. Оказалось, таракана.
− Почему вы не раздавили его? – возмутился отец. − Хотите, чтоб обратно приполз?
− Как можно, ему же будет больно! − всплеснула руками бабушка. − Представь, если бы тебя раздавили? Как бы твои косточки захрустели?
− Я не таракан! И не ползаю по чужим тарелкам! Сравнили!
− Он не виноват, − его Бог таким сделал! Он тоже любит свою спинку. Потому и убегает, сломя голову. Думаешь, не понимает, что его хотят прибить.
После этих разговоров отец, молча, крутил пальцем у виска и уходил из кухни. С бабушкой Зарой спорить было невозможно: на любое возражение у нее всегда был готов контраргумент. А в трудных случаях она просто апеллировала к Всевышнему, который почему-то всегда оказывался на ее стороне.
По окончании церемонии объятий внучка потащила бабушку в ванную. Увидев толстолоба, немедленно выставившего из воды рот, та пришла в восторг:
− Ой, какая прелесть! Она кушать хочет. А как ее зовут?
− Ее зовут Рыба. А папа на нее все время покушается. Ба, что с ней делать? Она все ест и такая неприхотливая: даже вода с хлоркой ей нипочем. Может, в дедушкин пруд?
− Конечно! Можно еще и ее приятелей запустить − сейчас прудовую рыбу везде продают. Артурчик обещал за мной приехать, тогда и заберу ее с Федором, пусть поплавает на воле. Ну, а ты как? С мальчиками уже целовалась?
− Мама, у вас одно на уме! − возмутилась Галчонок. − Ей об учебе надо думать: в самый трудный лицей поступать собралась.
− Ай, зачем ей лицей? Такую красавицу и без лицея возьмут. Шестнадцатый год − как же без мальчиков? Я в ее годы твоего старшего брата под сердцем носила.
− Мама, прекратите ваши глупости! Сейчас другое время! Пусть сначала высшее образование получит, а потом о кавалерах думает.
− Так ей сколько тогда будет? Старой девой будет! Кто ее тогда возьмет? Внучка, глупая у тебя мать не слушай ее. Меня слушай.
