Лучше бы Генрад разобрался с мародёрами, что наводнили Море течений, да с работорговлей нечистых на руку дельцов. Или ему выгодны оба дела, и казна получает большой доход от грязной торговли? В Пирлене открыто сбывают рабов кочевникам, все знают о том и нисколько не беспокоятся. Женщины второй день в сарае без окон, не выходят, едят и мочатся в одном месте. Среди них могут быть больные и беременные, они ждут покупателя в условиях самых ужасных.
Она задумала их вызволить. Безумство, не иначе, Аяна сама себя не понимала, но не могла перестать думать об этом. Среди них половина ригоронок, не меньше, они захвачены мародёрами и навсегда лишились родины и свободы, и участь их незавидна. Кто может их спасти? Ни один гралиец не сделает этого, для них это привычное течение жизни. У работорговцев своя собственная армия и высокое покровительство, их остановит только воля короля. Или другая воля.
Сил у неё немного, только один меч вкупе с непреодолимым желанием вмешаться и спасти несчастных. Чтобы отвлечь стражу, вывести полтора десятка пленниц, довести незамеченными до пристани и посадить на судно, нужен целый отряд, или одно чудо. А у неё нет даже лодки, Герд задерживается, она ищет его в суетливой толпе, волнуется и всё больше сомневается в своём помощнике. Тот в свою очередь ни о чём не волнуется, танцующей походкой идёт к ней и мальчишески улыбается.
– Вот это корыто ты называешь судном, способным переплыть море? – зло процедила она, когда гралиец подвёл её к своей находке.
Герд нарочито оскорбился и наконец скрыл самодовольный оскал.
– Ты, как моряк моряку, или тебе цвет к сапожкам не подходит?
– А ты моряк? – огрызалась та.
– А ты? – упёр он руки в бока.
– Это лучшее, что можно подобрать?
– Я даже больше тебе скажу. Это единственное!
– Герд, оно точно может переплыть море? – отступила Аяна и просительно посмотрела на помощника.
Гралиец ещё раз придирчиво оценил товар. Лодка была шире рыбацкой, она торговая, по размеру чуть больше, устойчивая, объёмная, с трюмом. Посудина преклонного возраста, но она выдержит и шторм, и течения, и полтора десятка женщин. И даже одну привередливую алесцийку, которая так умело пользуется своими красивыми зелёными глазами, что он теряется.
– Давай так, либо это корыто, и гони задаток, – Герд собрал волю в кулак и ответил с напускной суровостью, – либо жди, когда на торг выйдет то, что придётся тебе по вкусу.
– Никакого задатка. Деньги по факту выполнения сделки. Когда я и женщины взойдём на палубу, ты получишь своё золото, – отмахивалась чужеземка.
– А если у тебя его нет, и ты вышвырнешь меня, как того мальчишку? Голого, со свежей дыркой в корме, – выпучил глаза парень.
– Оно у меня.
– Где? Покажи.
Аяна нетерпеливо вздохнула и залезла под тунику. У Герда заинтересованно блеснули глаза.
– Это то, что я подумал?
Алесцийка вытащила роскошный перстень и сунула ему в нос. У парня сошлись в одной точке глаза и оттопырилась нижняя губа.
– Сколько там алмазов, пересчитаешь позже. Не волнуйся, если всякий раз число будет разным. Это нормально, так и задумано.
– Что это? – ошарашено спросил он.
– Фамильная реликвия, можно сказать, – девушка снова запустила руку под тунику, чтобы спрятать сокровище. – Ригоронский перстень, принадлежащий ранее семье Императора Ригорона.
– Ты отдашь его мне? – оторопел он. – За эту лодку? Что значит, по факту сделки?
