Конференция закончилась вполне успешно. Пермской делегации вручили благодарственное письмо на имя Белянова. Видимо, все-таки он считался руководителем делегации.
– Чух-чух, чу-чух, – приговаривали колеса поезда, – Чух-чух, чу-чух.
Обе пермские команды ехали домой в разных вагонах.
Сергей Павлович с ребятами проводили время в беседах, интеллектуальных играх.
Через некоторое время Матвей убежал к знакомым из команды Андрея Михайловича.
– Сергей Павлович, – потрясенно заявил он вернувшись, – а ни Андрея Михайловича, ни Натальи Борисовны с ребятами нет.
– Как нет? – всполошился Сергей, – они что там одни едут?
– Ага, одни!
– Никуда не уходите, – приказал Сергей и поспешно направился в соседний вагон.
Действительно, ребята тоскливо расположились на вагонных полках в полном одиночестве, без обоих руководителей.
– А где? – изумленно спросил Сергей, – Где Белянов и Кыласова, – он машинально назвал сопровождающих только по фамилии.
– Так, они вдвоем вышли, – отозвались ребята, – еще на предыдущей станции.
– А вы?
– Наталья Борисовна сказала, что вы за нами присмотрите.
А я почему ничего об этом не знал?
Ребята неопределенно пожали плечами.
– Ну-ка, – скомандовал Сергей, – перебирайтесь в наш вагон. А то до Перми еще ехать пару часов.
– Не-а, мы тут.
– Но я же не могу бегать из вагона в вагон.
– И не бегайте. Идите к своим. Мы и вправду сами доберемся.
Сергей вернулся обратно.
– Ребята там действительно едут одни, – проговорил он, – А Андрей Михайлович и Наталья Борисовна…
– Не переживайте вы так, – успокоительно махнул рукой Севка.
А Колька добавил:
– У Белянова и Кыласовой… это… любовь.
– Чух-чух, чу-чух, – продолжали петь колеса поезда, – Чух-чух, чу-чух.
Сергей все оставшуюся дорогу метался между вагонами, пока поезд благополучно не добрался до Перми.
До дому ребята добирались самостоятельно.
На следующий день Сергея вызвала к себе директор Алевтина Васильевна.
– Это что же получается, Сергей Павлович? – строго выговорила она.
– А что случилось-то? – непонимающе произнес Сергей.
– Почему вы детей оставили одних?
– Я оставил?
– Да, вы, – Алевтина Васильевна помахала в воздухе листком бумаги, – вот, Андрей Михайлович на вас заявление написал. Об оставлении детей без присмотра.
Сергей опешил. Но говорить же о том, что этот самый Андрей Михайлович бросил детей, чтобы со своей… побыть наедине…
Вадим напряженно думал. Квартира в частном доме висела напрасным грузом. Заниматься домом и огородом не было ни желания, ни сил.
– Хорошо бы сдать ее на время квартирантам, – то и дело говорил мужчина, – какое-никакое, но подспорье при невысоких-то зарплатах.
– Только вот где найти этих самых квартирантов? – каждый раз сокрушенно отвечала супруга Дарья, – кто пойдет жить в такие условия, где удобства, что называется, во дворе, где печное отопление, нет ни газа, ни водопровода.
– Действительно, – соглашался Вадим, – это, конечно, не современный дом. Но, опять же, можно и плату не особо завышать. И к тому же огород…
Так и не находилось никого. Время шло, а дом продолжал пустовать. Вадим почти ежедневно ездил с другого конца города присматривать за квартирой: мало ли чего. Частенько и после работы заглядывал. Измучился весь.
Угрюмый сидел мужчина за столом в обеденной зоне библиотеки.
– Чего такой грустный? – спросила его Юлия Сергеевна – женщина-библиотекарь из читального зала, – проблемы, что ли какие?
