И ответная благодарность ко всему окружающему, и любовь, и нежность наполнили грудь и слезы выступили на глазах. Как хотелось именно сейчас в свою очередь облагодетельствовать все существующее, и раствориться в этом огромном, добром мире с восторгом и признательностью…
…Ночью Поль проснулся. Было жарко, во рту было непривычно сухо. Он еще никогда не пил столько коньяка. Очередной раз чертыхнулся, вспомнив о неисправном кондиционере. Сглотнул тугую слюну и почувствовал боль в горле. Вот уже несколько дней немного побаливало с правой стороны. И на ощупь миндалина справа была, казалось, немного увеличена.
Он вскочил вдруг в тревоге, босиком бросился в ванную комнату, включил свет и, широко открыв рот, стал разглядывать горло в зеркале. Цвет был одинаков с обеих сторон.
–Вдруг это проявление малодифференцированной опухоли! – вдруг с ужасом и тоской подумалось ему.
И прежние мысли о том, что зря прожил одинокую жизнь, не оставил детей, и тело его вскоре исчезнет под слоем красноватой местной глинистой почвы и будет навсегда забыто, нахлынули.
Пытаясь охладиться выпил воды, намочил в ванной простыню и набросил ее на плечи. Выключил свет и вышел на крыльцо. Здесь звуки ночи были слышнее. Воздух был недвижим, свежести не ощущалось. Китайский фонарик луны нырнул за тучку, но рассеянный свет и яркие близкие звезды позволили постепенно привыкшим ко тьме глазам различать предметы. Какой-то шорох шел от калитки. Поль прошел и открыл её.
Тьма в зарослях. Но вот блеснули жемчужные отблески на миг освобожденной от туч полной луны на зеркально-восковых листьях. Поль отшатнулся.
На скамейке – темной, отполированной временем доске, в которую врезались, раздуваясь в стороны, стволы толстых пальм, прямо у калитки, прислонившись к одной из этих пальм, как продолжение бестелесной ночной тени, угадывался силуэт сидящей девочки. Без платья. Будто она только что пришла с пляжа. Но откуда она могла появиться здесь?
Только Ирвин и Гэмфри жили в коттеджах рядом с Полем в этом глухом месте, на самом краю выступающего далеко в океан мыса, который с трех сторон был окружен безбрежным водным простором. До пустого ныне отеля “Океан” десяток километров по дороге в город.
–Кто ты?– спросил Поль удивленно.
Незнакомка не отвечала. Выражения глаз нельзя было разглядеть в темноте.
–Боже,– охнул Поль, стыдливо плотнее обматываясь простыней. – Пойдемте же в дом,– протянул он руку.
Девочка подала ему свою, с трудом поднялась, сделала шаг. Вдруг ноги ее подкосились, и Поль еле успел подхватить падающее тело.
Войдя в дом, он бережно донес ребенка до дивана, стоящего в зале, вернулся, плотно закрыл дверь и только после этого щелкнул выключателем. Яркий свет выхватил из тьмы предметы. Поль обернулся к дивану и замер. Перед ним лежала Мечта.
Гостья оказалась не девочкой, а девушкой. Стройное тело венчало лицо, которое всплывало перед ним в юношеских фантазиях, которое он старался изобразить на бумаге во время скучных лекций. Которое искал бессознательно, с надеждой вглядываясь во встречных.
«Я умру, если она уйдет из моей жизни», понял он вдруг, прикладывая руку к груди, будто желая успокоить заколотившееся сердце, и покорно смирился с этой ясной, одновременно тревожной и радостной мыслью.
Побежал за тонометром и фонендоскопом в спальню. Торопясь, не попадая ногою в штанину, натянул спортивный костюм, вернувшись, измерил давление, стоя перед девушкой на коленях. Он согласен был стоять на коленях перед нею всю жизнь.
