– И что ты ей ответил?
– Ничего. Пока ничего. Но предлагаю рассмотреть эту возможность. Устроить знакомства с принцем мира Железа. И начать афишировать это максимально громко.
– Исключено, – отрезала я.
Отец вздохнул.
– Я понимаю, у тебя эмоции. Но вопрос стоит не только в твоем счастливом браке, а в принципе в самом твоем существовании. Я не готовил тебя к выходу на политическую арену, я не планировал этого. Они все, – полученные конверты подпрыгнули на столе, – знакомы между собой с самого рождения. Если не дружат, то не воюют, потому что их территории и их интересы не пересекаются. Ты – другое дело. Ты сделала то, что невозможно. Ты сменила форму на другой территории. Ты заявила свои права на престол мира, которого не существует. И в этой ситуации у тебя было три варианта: первый – изображать чахлую немочь. Но подорвав огромный пласт земли, извини, этот вариант уже не прокатит. Второй: сбежать в безопасный мир Железа. Там ты будешь самым сильным магом, будешь замужем за ненаследным принцем. Будешь находиться в безопасности и безопасна для власти. И третий вариант: выйти на политическую арену и вступать в активное взаимодействие со всеми политическими структурами. И быть готовой к шипу в шею, яду в чашке и вызывающим заголовкам газет. Я предлагаю тебе самый простой, самый надежный способ остаться живой, независимой и не потерять уважение своих людей.
Положа руку на сердце, отец был прав. Но, естественно, я не собиралась с ним соглашаться.
– Ты не готовил меня к такому и, очевидно, я не готова. Мне не нужна ни власть, ни титул, ни трон. Мне нормально живется и так, – тихо ответила я.
– Власть у тебя в крови, Солёныш, – мягко возразил папа. – Тебе уже никуда от этого не деться.
– Это всего лишь цвет моего огня, не более того, – возразила я, сама до конца не веря в сказанное. – Ты предложил мне три варианта, а я выбираю четвертый. Я не собираюсь выходить на политическую арену и участвовать во всем этом, – письма на столе снова подпрыгнули. – Я собираюсь жить той же жизнью, что и раньше.
– Ты сама не понимаешь, что происходит.
– Ну, естественно, ты же не объясняешь, – раздраженно ответила я.
– Если будет война, всех огненных размажут тонким слоем. Нам нужны союзники.
– У тебя есть связи, и этого вполне достаточно.
– Меня может уже не быть в живых. И что тогда ты будешь делать? Как защитишь своих людей?
– Папа, не говори ерунды!
– Я прав, и ты знаешь это. А теперь сядь и составь для наших железных партнеров максимально вежливое письмо.
– Тебе надо, ты и составляй… – огрызнулась я, поднимаясь на ноги.
– Я сказал, СЯДЬ! – рявкнул отец, и комнату по периметру охватил огонь.
Мы прожигали друг друга взглядами, кажется, целую вечность. Но родители и дети не могу ненавидеть хоть сколько-нибудь долго. Огонь стих, и отец негромко продолжил:
– Пока ты набрасываешь черновик, я тоже накидаю ответ. Скажу, что моя девочка должна доучиться.
– Но это значит, что через год она снова поднимет вопрос помолвки!
– И мы его снова обсудим, – согласился отец.
– К тому времени я уже буду замужем за Астартом.
– Выскочить замуж, Сольвейг, дело нехитрое. Но всегда возникает вопрос, что делать после. А потому бери стило и пиши.
Я опустила глаза на пустой лист бумаги, но в голове, как назло, оказалось так же пусто. Только застряла фраза отца «что делать после».
И фантазия мне отказывала.
